– И дайте мне знать, когда она допьет свою микстуру с виски, хорошо?
Делия Гарретт картинно покашляла.
– А можно и мне виски вместо этого ужасного чая?
Алкоголь, конечно, оказывал благотворное расслабляющее действие при беременности, но…
– Извините, только по назначению врача.
Правда, в настоящий момент ни одного врача у нас не было. Интересно, когда эта Линн соизволит сегодня появиться?
– Хотите горячего лимонаду, миссис Гарретт? Или ячменной воды?
– Фу!
В другом углу палаты Айта Нунен схватила руки Брайди Суини и сильно прижала их к своему животу.
Меня охватил ужас.
– Что такое, миссис Нунен?
Моей юной помощнице пришлось прижаться коленями к кровати, чтобы не упасть. Она смотрела на покрытый одеялом холм под своими ладонями. А Айта Нунен вцепилась в ее запястья и стонала, но скорее от ажитации, чем от боли.
На лице рыжей Брайди было написано изумление.
– Ребенок двигается! Он толкается внутри!
Делия Гарретт произнесла с неприкрытой иронией:
– Да уж пора бы ему!
А я сообщила Брайди Суини:
– Любой младенец в животе матери плавает и кувыркается.
– Он хочет оттуда вырваться? Как будто он живой!
Я нахмурилась. Уж не насмехается ли она надо мной?
– Разумеется, он живой, мисс Суини! – И тут же поправилась: – Живой внутри своей матери, он же ее часть!
– А я считала, он оживает только после появления на свет!
Я опешила. Но какое, должно быть, это было чудо – когда Господь создал Адама из праха земного и вдунул в него душу, и это произошло разом. Но мне не стоило удивляться, потому что некоторые наши пациентки поступали к нам готовыми разродиться, но мало что смыслящими в природе вещей.
Я сняла с полки фолиант «Акушерства» Джеллетта[9], пролистала его тонкие хрустящие страницы и продемонстрировала Брайди Суини рисунок с подписью «Матка с доношенным плодом».
Ее глаза расширились.
– Боже милостивый!
Я не сразу поняла, что она приняла схематичный рисунок за изображение разрезанной пополам настоящей матки.
– Нет-нет, это рисунок-схема того, как выглядит матка, если бы мы могли заглянуть внутрь. Видите, как скрючился младенец?
– И он вверх ногами!
Я улыбнулась.
– Ему так намного удобнее. Вы очень многое узнали только за первый день на работе, правда, мисс Суини?
– Он просто маленький акробат, – пробормотала она.
– И почти все время спит.
Тут в беседу встряла Делия Гарретт:
– Моя вторая была совсем не такая. Кларисса постоянно брыкалась, как мул, и ночью, и утром, и днем. Но эта девчушка – тихоня. – И она с безрадостной нежностью погладила свой выпуклый живот.
– Или мальчуган?
Услышав предположение Брайди Суини, она помотала головой.
– Не люблю мальчиков. К тому же моя свекровь сразу определяет пол ребенка по тому, как я ношу. А покажите-ка мне эту картинку!
Когда я передала ей «Акушерство» Джеллетта, она, взглянув на рисунок, поморщилась, хотя и с нескрываемой гордостью.
– Да вы только посмотрите, как у нее все внутри скособочено! Неудивительно, что у меня желудок взбунтовался.
Я поставила книгу обратно на полку. Было уже почти одиннадцать – пришла пора менять компресс, который сестра Люк положила Айте Нунен. Сперва я нагрела на спиртовке льняную настойку до такой густоты, чтобы в ней стояла ложка. Потом развязала боковые тесемки рубашки, сняла с груди пациентки марлевый тампон и отлепила старую затвердевшую корочку. Потом начисто обмыла ее покрасневшие ключичные кости ватными тампонами, смоченными в мыльной воде, покуда Брайди Суини стояла рядом и по моей просьбе передавала нужные принадлежности.
