- Савва, ты так напряжен. Что-то случилось?
Кира сзади массирует плечи, целует в шею, но мне не так. Не нравится. Бесит.
— Все нормально.
— Когда мы поедем в горы? Ты обещал на следующей неделе.
— Я занят. Не до этого сейчас. На. Купи себе что-то.
Достаю несколько купюр. Я привык за все платить. Сложно представить уже, за что я НЕ плачу.
— Я хочу внимания, а не только денег. Савва, ну пожалуйста…
Целует меня, расстегивает рубашку. Закрываю глаза, а там воробей этот с голубыми глазами.
— Блядь…
Наливаю коньяк, пью залпом как лекарство. Сперма в голову ударила, стояк просто каменный. Членв ширинку упивается до боли.
— Иди сюда. Юбку задери.
Поднимаюсь, укладываю Киру на стол, нагибаю, стягиваю с нее трусы. Рывками, голодно, жестко.
Фигура как у гитары, мечта блядь, а не баба, сам выбирал. Большие сиськи, длинные ноги, рабочий рот. Кира станцует любой приват. Опытная, умелая, готовая на все в любой момент и только для меня. Лично.
Она прогибается, расставляет ноги, ждет, а я сзади подхожу, смотрю на нее волосы. Черные как смоль, густые, жесткие. Крепкая спина, упругая задница. Боевая лошадь, на какой только скакать и можно.
Невольно вдыхаю ее запах. Сигареты. Воняет, как от перепильницы. Уж точно не вишней пахнет, как.... блядь, о чем я думаю?
Становится жарко, наверное, коньяк в голову ударил, но желания нет. Не хочу впервые.
— Я помогу тебе.
Реагирует быстро, оборачивается, тут же опускается на колени и тянется к ремню.
— Не надо.
— Что с тобой, Савва? Проблемы?
— Устал. Все, иди работай!
Даю еще денег, берет. Кира всегда берет и меня это устраивает. Никаких обязательств, проблем или сложностей.
Хочу — трахаемся, мне мозг не выносят. Сбить напряжение, для здоровья полезно, но не более того, и меня это тоже устраивает.
Хлопает дверь, опираюсь рукой о стену. Аж хуево стало, старость что ли пришла? В тридцать семь лет… как-то рано.
Внизу все болит, сам себе не позволил, хотя стояк просто адский, но не на Киру. Не она меня завела, а та — “проблема” блядь, голубоглазая.
***
Прошла неделя, как я веду двойную жизнь. Я уже здесь почти всех знаю, и это хорошо. Крутого не видела ни разу, мелькал Ганс, но лезть в открытую к нему с расспросами я не рискую. Он слишком умен и тут же поймет, что я выведываю информацию.
— Пожалуйста! Не надо, я ни в чем не виновата!
— Лика — надо отвечать за свои поступки.
Я застаю эту картину у клуба. Молодая девушка сидит на коленях прямо на дороге. Ее губа разбита. Она дрожит и смотрит то на Савелия Романовича, то на еще двоих бугаев. Рядом Фари — сама непроницаемость, умная тихая гиена.
У всех такой вид, будто они за покупками вышли, а не мучают невинную девушку толпой.
— Что вы делаете?!
— Не трогай ее!
Рычит на меня Крутой, и я замираю. Эта Лика всхлипывает. Я вижу в ее глазах неприкрытый ужас, обреченность даже.
Что они творят. Крутой распоряжается судьбами людей по одному лишь щелчку пальцев! Он решает, кому жить, а кому умирать.
— Что со мной будет? Скажите, что!
— Куда ее, Савел?
— К Барону. Скажи, подарок. От меня. Не понравится — к Королю путь выкинет, тот такую умницу пристроит быстро.
Басит Крутой, и в тот момент мы встречаемся с ним взглядами.
— Входи, воробей.
Спокойно чеканит, будто не он только что подарил девушку какому-то Барону! Просто взял и подарил, как какой-то чертов товар, игрушку!
Краем глаза вижу, как эту бедную Лику взяли под руки и повели в машину. Они уехали, а я вхожу в клуб на деревянных просто ногах, точно забираюсь в логово зверей.
