— Какая жалость! Я так ей сочувствую! — даже не стараюсь, чтобы слова звучали искренне.
Блондинка Номер Два понимающе улыбается и продолжает делиться соображениями:
— Ссора Маклюса и Берки мне на руку, а если Руфус проиграет тебе, Люсиль его не простит, и тогда они гарантированно расстанутся.
До вражды Пронумерованных Блондинок за сердце Руфуса мне нет дела. Пусть хоть потравят друг дружку своим ядом, хоть космы изведут под самые корни. Слушая Энн, я не забываю поглядывать вокруг и на башню с часами. Эта болтовня меня порядком утомила, и я спрашиваю прямо:
— Какую помощь ты собиралась мне предложить?
— Просто еще немного побуду здесь, — мне достается улыбка голодной акулы.
— И?
— Кроу, ну ты же отличница, должна соображать быстрее! Если кто-то из сообщников Руфуса сюда сунется, я сумею его отвадить раньше, чем тебя обнаружат и сохраню твой драгоценный тыл в безопасности, понятно?
— Угу. Энн, слушай, а можно личный вопрос?
— Валяй.
— Не понимаю, как можно желать проигрыша тому, кто не безразличен?
— Кроу, мне совершенно без разницы, кто из вас победит, а кто проиграет. Главное, что в этот момент я окажусь рядом с Руфусом, чтобы утешить или отпраздновать победу. При любом раскладе я останусь в выигрыше, а неудачница Берки пусть и дальше плешь чешет.
Яд из Энн так и хлещет. Похоже, она и мысли не допускает, что может оказаться на месте Люсиль скорее, чем кажется. И я не выдерживаю:
— Энн, ты же умная девушка. Зачем тебе этот капризный мальчишка, избалованный до корней разноцветных волос? Ты достойна большего.
— У этого «капризного мальчишки» дед — Алый Луч, и тетя — ректор академии, — многозначительно приподнимает бровь Блондинка Номер Два. — А мне не помешает поправить оценки по некоторым предметам. Сама понимаешь, времени осталось в обрез, так что я готова на все.
— Цинично!
— Не то слово! — картинно закатывает глаза моя собеседница. — Давай, не стой здесь, Кроу. Прячься! А я прослежу, чтобы тебя никто не нашел.
Решив ей довериться, раз других вариантов все равно нет, вхожу под арену.
— Сюда, Ир-р-ис! За мной, — Птиц вьется впереди темной тенью. — Это здесь!
Осматриваю предложенный им закуток и проверяю на предмет проклятий, вредоносных артефактов, подсаженных духов и прочей гадости.
Чисто. Фамильяр не подвел.
Оставшиеся до дуэли полчаса трачу на доработку тактики и повторение ритуала, что выучила утром. Вскоре над головой раздается топот множества ног, и в щели между ступенями сыплется пыль, оседая на капюшоне и плечах — трибуны стремительно заполняются зрителями. Меня пробирает нервная дрожь, и я то и дело вытираю потные ладони о кофту Даманна.
Прости Жак, я обязательно ее постираю, если выживу…
Волнение достигает апогея, когда на моем запястье вспыхивает малиновым светом дуэльная метка, сигнализируя, что время пришло. Тут же раздается усиленный магией голос распорядителя арены — духа, привязанного к этому месту. Выдав витиеватое приветствие и обозначив оскорбленного и оскорбителя, дух называет полные имена и титулы участников.
Мое звучит совсем скромно. Ну что такое: Ирис Кроу, племянница баронессы в сравнении с высшим аристократом и внуком Алого Луча?
Слышны крики на трибунах, в равной степени приветственные и неприветливые — то на арене появляется Руфус Маклюс. Адепты начинают скандировать наши имена, перекрикивая друг друга, и я с недоумением кошусь на Птица:
