У меня с собой целая связка. Я взяла все, что успел подготовить и подзарядить для меня Жак Даманн. Вынимаю ее и на ходу из-за ворота и безошибочно нащупываю нужный. Продолговатый и шершавый, похожий на конус с острым нижним концом. Разламываю его пальцами на две части и бросаю на землю. Вокруг мгновенно возникают мои копии. Иллюзии, идентичные не только на вид, но и не отличимые по запаху, тепловому и магическому излучениям, как обещал мне Жак.
Одна, другая, третья… Десятая.
Копии распределяются по арене, в точности повторяя все мои действия. Монстр, развернув громадное тело, принимается топтать и рвать ближайшие, сотрясая землю и оглушая зрителей ревом. За несколько мгновений из десятка остается только шесть!
Пока он крушит их, я лихорадочно черчу в воздухе малый круг призыва, чувствуя, как утекает время сквозь дрожащие пальцы.
Вдох-выдох. Заставляю себя собраться и забыть про беснующееся неподалеку чудовище. Защитный купол арены не позволит навредить мне по-настоящему, пытаюсь себя успокоить, но получается плохо. Когда рядом вот такое беснуется, слабо верится в защитные свойства купола, хочется чего-то поосновательнее.
Даю зарок, что если моя идея сработает, то я…
Чтобы сделать такого? Точно! Я поцелую… Поцелую…
Кого именно я в таком случае поцелую, не успеваю додумать. Копий осталось всего две, и слепыш вот-вот доберется до меня настоящей! К счастью, круг призыва готов, и я стряхиваю его с пальцев.
Мертвенно зеленый, он вращается в воздухе, а я продолжаю трясти кистью, создавая новые — на эту идею меня натолкнул артефакт Жака. Пожалуй, шести будет достаточно, на большее меня просто не хватит. Напитываю все шесть магией, вливая столько, сколько могу без ущерба для здоровья и дела. А затем, резким движением ладоней вбиваю все в землю, завершая ритуал призыва. Там, где они касаются песка, разверзаются черные дыры. В нос бьет кислотой и ядовитыми испарениями не хуже, чем при вызове слепыша. Прикрыв лицо рукавом, наблюдаю, как из дыр наружу извергаются потоки белесых восьминогих созданий, и я крепко зажмуриваюсь.
Признаться честно, до дрожи ненавижу пауков, но закрытые глаза помогают пережить их присутствие. Да мне и не нужно их видеть, мы связаны незримыми узами контроля. Концентрируюсь, не позволяя тварям разбежаться, и указываю жертву — слепыша. Разъяренные призывом существа с радостью устремляются к нему.
Мешает Руфус. Он не собирается уступать мне и этот раунд тоже. Продолжая удерживать гигантского монстра, призывает еще одного огневика. Да уж, сил Маклюсу не занимать, я потрясена! Этот огневик поменьше, чем первые, но и он умудряется сжечь едва ли не половину моих паучков разом.
Моя затея под угрозой, но мне везет. Противник, переоценив свои возможности, едва не упускает слепыша. А тот, почуяв, как ослаб контроль, неожиданно шустро для такой туши, устремляется к нему. Как правило, подчиненные создания высокого класса, стремятся уничтожить призывателя, чтобы получить свободу. Маклюсу удается остановить и развернуть чудовище, но по его вискам струится пот, выдавая крайнее напряжении сил.
Подзадоренная промашкой противника, вбиваю в землю еще один круг призыва, и боль иглой пронзает виски, предупреждая о магическом истощении. Не обращая на нее внимания, зову Птица.
Фамильяр знает, что делать, и без команды устремляется к противнику. С размаху врезается ему в грудь, за мгновение до того превратившись в сгусток темной энергии. Руфус не успевает ничего предпринять. Могло бы не получиться, но нам повезло. По какой-то причине Руфус пренебрег ментальной защитой, так что ему предстоит пережить пренеприятнейшие мгновения.
