Пробуждение грифона - страница 17

Арик дрогнул мышцами над лопатками, но так и не встал и не разогнулся, продолжая сидеть так, опираясь локтями о колени и уткнув подбородок в кулаки.

– Я насиловал её все двести лет, что прошли, почти кажный день… И ей это нравилось! И я продолжал. Потому что ненавидел и любил, как не любил ничто, даже жизнь… – негромко и страшно ответил он, спустя так много времени, что капли на его теле начали исчезать, высыхая.

Я не выдержал и, подскочив, схватил его за волосы на затылке, отклонив голову к спине, чтобы взглянуть в лицо.

– Ты… Ты…

– Да! А ты как думал?! Ты думал, я добрый и всепрощающий олух?!

– Ар… – я отпрянул, отпуская его.

– А я тысячи лет Ар! Но рогатым дураком мне быть осточертело!

– Что ты несёшь? – пробормотал я.

– Да, надоело! Она играла со мной, как с рабом своих прелестей всё время! И притом развлекалась с Орсегом за моей спиной. Они думали, я не замечаю…

– Что ты… несёшь? – повторил я, не веря ушам, похоже сегодня мой брат куда более сумасшедший, чем был, когда катался по полу, разбивая локти и кулаки.

Арик поднялся, великолепный и пугающий, в своей красоте и дикой ярости, основанной на какой-то безумной идее. Быть может, Диавол внушил её ему?

– У меня своя голова на плечах и Отец Тьмы мне не нужен, чтобы видеть самому, как меня держат дураком,– ответил на это Арик.

– Ты… совсем ум потерял здесь? Для чего ей обманывать? Осталась бы с ним, коли хотела и всё.

– То-то… ей приятно было мучить меня… Приятно… и смотреть невинными глазами… как я ненавижу её, Эр! Лживая, лживая потаскуха!

Но вот этого я терпеть уже не стал, я подлетел к нему и вмазал со всего маху в лицо кулаком. Я многое могу понять, и почти всё простить своему брату, но… Аяю… Я уступил, отошёл в стону, потому что знал, что она любит его, и как она его любит, его! Она отказалась от всего мира, она, Богиня Красоты, которая могла бы иметь больше всех Богов и Богинь на Земле, если бы не ушла с ним, отшельником, только ради того, чтобы любить его. Чтобы просто быть с ним.

Мой удар в него, тут же отдался и во мне, скула надулась болью, но это не остановило меня, я бил и бил его дурацкое лицо, и он не отвечал, но оторвал меня от себя, поднявшись в воздух, и оттуда сбросил в озеро. Это охладило немного мою злость и мои раны. Я доплыл до берега, когда он был уже у дома. Он сел на крыльцо и дожидался, пока я поднимусь, так и не удосужившись одеться. Когда я дошёл, он произнёс, сплёвывая кровь с разбитых губ, как я зубы нам обоим не выбил?..

– Можешь в пристройке жить, если так сердит, что не застал здесь эту шлюху. Ведь к ней сюда тащился…

– Да я и мига здесь не останусь! – ответил я.

– О, конечно! Тщись отыскать её! Она теперь в морях и окиянах со своим полюбовничком. Можешь брать её себе, когда ему надоест. Я уступаю.

– Ты?! Ты мне уступаешь?! Да она моя жена и у тебя вовсе нет никаких прав ни брать, ни уступать её! – воскликнул я.

Я снял рубашку, с досадой отжимая её, придётся теперь мокрым ехать. Но всё это чепуха, летнее солнце встало, да и не заботила меня эта влага. Арик ухмыльнулся и покачал головой:

– Ага, вспомнил! После того, как сам отказался от этой шлюхи! Знал, что она…

Я опять подскочил к нему, хватая за горло, впрочем, руку мою он тут же со своего горла сбил.

– Не смей! Не смей говорить о ней так! Она никогда не была шлюхой!

– Не была?! Не была?! Весь мир, сам Диавол охотиться за ней, все хотят её! Я сам превратился в член от головы до ног! Всё во мне – это желание спать с ней! Ни души, ни ума, только вожделение! И она это знала! Знала, и изменял мне!.. И ты будешь рассказывать мне, что она не шлюха! Невыносимо знать, что не только я, но и любой… каждый! Каждый может быть на моём месте!