Проданная врагу. Вернуть истинную - страница 12

— Ваше письмо, господин…

— Пёс с ним.

— А чашка? Дорогой же сервиз… Как же так.

Я ловлю её за руки и улыбаюсь. Раздражение сменяется спокойствием и ощущением баланса. Должно быть приятно.

— Это просто чашка. Да, старая и дорогая, но, к счастью, она не последняя, — я смотрю на стол, уже протёртый. То, что осталось от лопнувшей чашки, сложено аккуратной горкой. — Мне нужен новый чай, сможешь принести?

Служанка кивает, забирает осколки и, ещё раз протерев стол, уходит. Я смотрю на испорченное письмо. Хотел описать Авалине, как красив край, в который я её привезу зимой, но слова никак не складывались в правильном порядке. Этот пролитый чай — как дурной знак, что получается у меня плохо. Вздохнув, я поднимаюсь и подхожу к окну.

Снаружи играют дети наших слуг, в том числе мальчишки Кейды. Скоро в городе, лежащем ниже по склону, будет ярмарка с гуляниями, песнями и знаменитыми по всему северу ягодными пирогами. Детей уже не успокоить, так что их выпускают дуреть на улицу, чтобы не слишком мешали своей суетой в доме. Если прислушаться, я даже различу слова их песенки:

— Дракон зимой по небу мчится,

Снегом белым вниз ложится.

Он спит в пещере, где нет тепла,

Но во снах видится весна.

Богиня Солнца греет землю,

В наш край приедет ламантин.

Расскажет сказки, споёт песню,

Подарит краски для картин.

Двуликий встанет лишь с рассветом

И будет петь горам и льду

О тайнах зелени лета

И цветочном ветре на лугу.

Думаю, Аве здесь понравится. Когда я был гостем в их доме, там было до невозможности тоскливо, даже удивительно, что моя истинная родом из столь унылого края. Отец убеждает, что Дом Солнечного Снега не всегда был таким и что раньше он знался как богатый и процветающий край. Те времена давно прошли.

И всё же это не означает, что мы не построим счастья. Однажды и мои дети будут так же бегать по заднему двору. Для них ещё не существует статусов и рангов, об этих взрослых делах они узнают сильно позже. Сперва их будут занимать игры в снежки, катание на коньках и снежные замки.

Проклятье… может, выделить себе время, да просто рвануть за Авой? Она моя истинная, я всё равно заберу её! Только из-за отца я до сих пор не послал в пекло эти условности и бумаги. Деликатность, чтоб её. Если Аелл захочет пойти на нас войной — пусть попробует! Как я понял из последнего визита, он не слишком дорожит племянницей.

От мыслей отвлекает распахнувшаяся дверь.

— Господин! — в комнату забегает Кейда, взгляд испуганный. Она ещё что-то разбила?

— В чём дело? Если Леорд ругает, скажи, что…

— Нет, господин! Ваш отец…

Не спрашивая больше ни о чём, я выбегаю из кабинета. Болезнь отца — худшее, что могло случиться с нашим домом. За лето мы объехали множество краёв, поговорили с бессчётным числом лекарей, но ни один из них не нашёл лекарства от этого недуга.

Я понимал, что он умирает, но не хотел с этим мириться. В какие-то моменты казалось, что мы одерживаем победу, но после волшебство заканчивалось и болезнь не только отбивала захваченную территорию, но и продвигалась дальше.

Мы знали, почему это случилось. Несколько лет назад лихорадка забрала мою мать, его истинную. Такие, как мы, не смогут жить с раной на сердце. Пока я не могу покинуть дом, но обязательно сделаю это, если тоже не хочу болеть.

— Отец! — врываюсь в его спальню.

Здесь сильно пахнет травами, от бессчётного числа пузырьков и баночек. Все горизонтальные поверхности превратились в склады микстур, книжный шкаф избавили от содержимого и хранили там порошки, мази и настойки. Мы приложили столько сил. Неужели зря?!