– Наша спасительная бензоколонка даст многое, не суйся, куда не просят, или мы все погибнем. И не жри, что попало! – говорил Игорь, схаркивая на землю. – Ты, Настя, вспомни, с чего все началось. А люди как—то жили ведь, не думая, чем кончится. Ходили на работу, любили, радовались… Здрасьте приехали, блин. И вот сидим, в полной жопе, пытаясь найти то поесть, то воду, туалетную бумагу. Только я одно не понимаю, с какого фига…
За его спиной рухнул дом хрущевского типа, хороня оставшихся в живых. Следом раздалось хорошее буммм, и остатки бытового газа разнесли все, что осталось, превратившись в гору мусора, крики умирающих.
Семейство только и успело прыгнуть в ближайшую яму, чтобы осколки стекла и камни не убили на месте. Не превратили всех в фарш. Сразу же после взрыва, к развалинам сбежались собаки, доделали дело, разрывая оставшихся в живых. Девочке мать зажала рот, чтобы та не орала. А ту трясло так, что представить страшно. Потом приехал какой—то катафалк, оттуда вышли люди в защитных черных костюмах, масках и стволами, принявшись решетить по зверям. После, побросав в одну кучу трупы людей, собак, армейцы удалились, спасая себя. Не прошло часа, как всякая живность мелкого типа сползлась на аромат крови. Растаскивая после все по частям. Кровью был залит практически весь район. И пора оттуда сваливать, причем смазав пятки. Что семейство и сделало. Но под утро вернулось назад. Двор опустел.
Так творилось почти каждую неделю. Даже зелени и деревьев не осталось. Только стекло, камни, остатки от домов, те здания, что уцелели. Птицы вымерли. Хотя, кто его знает, может где—то остались. Голуби приняли удар первыми. Дальше остальные.
Игорь, когда все стихло, вылез первый из ямы, снял противогаз и закурил. Он давно привык к такой картине, прекрасно понимая: Мир больше не вернется в старое время. Нету больше даже Интернета, чтобы связаться с кем-нибудь. Вдыхая воздух, он смотрел в горизонт, в надежде на вакцину против злополучной дряни. Человек такое существо, которое ко всему привыкает. Вот и он привык. Придется, по ходу, еще его внукам и правнукам привыкать к каменному веку. Где оставшаяся цивилизация возьмется за топоры да копья. Только мамонтов нет.
Неподалеку рухнуло еще одно здание. Точнее то, что от него осталось. Столб пыли поднялся в воздух и долго стоял. Да уж, долго ничего здесь не продержится. Ну что ж, хорошо, семья есть. Некоторые и это не могут создать.
Нужно искать другое место проживания. Но там могут быть хищники пострашнее, чем псы. Вирус это такая бяка, которая подкрадывается незаметно. Дальше воздействует на психику, после разлагая все органы, заканчивая сердцем. Только тогда жертва умирает, а его мясо начинает течь, как вода. Проще говоря, если она доживает до той стадии, через день-два после гибели остается скелет с жилами, хрящами и остальным. Все, кроме нервной системы, растворялось, как гусеница в коконе. Неизвестно также, если бы выживали эти самые нервы, какая особь получалась? А кто его знает… Глаза есть, руки правда не будут с ногами двигаться. Наверняка, потом выползет этот комок со всем оставшимся, начнет охотиться за выжившими, чтобы удавить. Вот это уже очень плохо. Семейство залезло в машину, и провалилось в сон, Игорю снилось, как за ним ползает этот злополучный комок нервов. На случай заражения у него был один оставленный патрон – чтобы в голову и не мучиться.
