– Мозги…
– Роб прав. Мы понимаем, что он был твоим другом, и ты переживаешь из-за него, но всё же…
– Non mi importa di lui. Я о нас думаю. Этот засранец просто взял и помер, совершенно не подумав о нас. Vecchio schifoso, я вот тебя сейчас как шандарахну, чтоб впредь неповадно было такое выкидывать.
Приложив все свои усилия, Роб и Саймон не позволили Уиллу никого шандарахать и отвели его к скамьям. Всё это произошло как раз вовремя, потому как шикующая и ворчащая очередь, повинуясь своему определению как очереди, с которой в открытом бою желательно не сталкиваться, уже начинала собирать силы, чтобы пробиться к гробу кардинала и покарать виновных в образовании самой очереди.
И вот, когда все уже начали рассаживаться по своим местам в преддверии долгих и торжественных речей о том, каким хорошим человеком был кардинал Анджело, Уилл всем своим нутром почувствовал на себе весьма неприятный, и явно не особо дружественный взгляд. Его затылок начал кричать тревогу, надеясь привлечь внимание своего обладателя, к тому факту, что какой-то весьма наглый подлец уставился на него. Уилл обернулся и увидел весьма интересного персонажа. Самым что ни на есть хамским и пристальным взглядом, на него смотрел старик.
Старик этот стоял возле входа в церковь и был одет так, словно он только что сбежал со съёмок фильма в жанре вестерна, где играл роль какого-нибудь шерифа, которому не суждено было дожить до следующего рассвета. Обут он был в высокие сапоги со шпорами, способными заколоть до смерти какое-нибудь несчастное животное наподобие лошади. На нём был сшитый точно по талии превосходный чёрный пиджак. На голове же его, покрытой седыми волосами, покоилась большая, чёрная ковбойская шляпа с широкими полями. А по римскому воротнику, обвивающему его шею, можно было предположить, что старик имел прямое отношение к церковным делам. В целом, выглядел этот человек впечатляюще и стильно, хоть и одет он был немного неподходяще для похорон.
Уиллу же не нравился взгляд, которым одаривал его незнакомец. Взгляд этот был не просто подозрителен, а очень даже подозрителен. Подобный взгляд всегда сразу обвиняет во всех смертных грехах и никогда не оставляет даже малейшей возможности для оправдания. А у Уилла, за его долгую жизнь, грешков накопилось немало. Он присел между Саймоном и Робом и легонько ткнул локтём в бок последнего.
– Мозги… – возмутился Роб.
– Ты знаешь того старика, который стоит у дверей?
Роб обернулся, посмотрел на незнакомца в ковбойском наряде и ответил:
– Мозги…
– Вот и я не припоминаю такого. Не нравится мне он. Глаз с нас не сводит. Да и выглядит очень уж странно. Как думаешь, может он один из них?
– Мозги?
– Si, из Ордена.
– Мозги… – не согласился Роб.
– И всё же он какой-то подозрительный. Точно не из Спрингвуда. Не по себе мне что-то. Даже не учуять чем от него несёт. Слишком много запахов. Такое ощущение, что каждый в этом здании посчитал своим долгом пролить на себя ведро духов.
– Мозги…
– Как знаешь, я лишь поделился своими мыслями.
– Что у вас там? – внезапно встрял в разговор Саймон. – Опять за моей спиной что-то надумываете?
– Non adesso.
– Как же, ты всегда так говоришь, когда от меня хочешь отвязаться. А ну рассказывайте.
– Мозги…
– Какой незнакомец? – вампир начал крутить головой и озираться по сторонам. – Где? В шляпе? Ковбой?
– Саймон заткнись и прекрати вертеться, – зарычал Уилл.
