— …Но где мне взять такие деньги? — в который раз писарь задавался этим вопросом. Отчего в Интяне все свято уверены в его великом богатстве?
— Ну что Вы, господин! Разве можно быть скупым, когда речь заходит о любимом себе?! Однако, я помню, что Вы пострадали возле моих дверей, а потому, только для Вас я сделаю исключение, и уступлю немного.
— И всё равно у меня нет таких денег! — в голосе юноши одновременно звучали разочарование и гнев.
— Господин, — тон хозяина смягчился. Даже стал подобным маслу: — я нисколько не настаиваю. Провести ли время в компании талантливейшей из исполнительниц всей Поднебесной, либо же нет – решать только Вам. Но знаете, так уж и быть, если решитесь, я пойду Вам на ещё одну, надеюсь, господин понимает, для меня большу́ю уступку.
Он снова усадил юношу за стол, который, кстати, уже оказался пустым. Сразу после чего Мун Ли положила перед гостем лист бумаги, на котором были расписаны условия, предстоящего ему, долгового обязательства.
Господин Ши продолжил:
— Я позволю Вам встретиться с госпожой Тан сегодня, и заплатить сумму не целиком, а постепенно, с совсем несущественной доплатой за моё ожидание. Надеюсь, господин меня понимает и в этом отказываться не станет. — из рукава он достал шкатулку, с пропитанной красной тушью губкой внутри: — Не думайте долго, чтобы не упустить возможность, что случается один раз в жизни! — взяв большой палец гостя и, макнув его в тушь, хозяин гостиного дома поднёс руку юноши к документу, чтобы оставить на нём отпечаток, и тем самым законно скрепить договор.
— Господин Ши. — в комнату вошла госпожа Тан. — Простите. Я нашла для гостя новую рубашку, и теперь он может уйти.
Хозяин был явно недоволен, а Сяо Ту, воспользовавшись его замешательством, тут же высвободил руку.
— Мун Ли, — обратился к служанке хозяин, — помоги госпоже Тан переодеться. В этом она выступать перед гостем не может. — мужчина смерил певицу раздражённым взглядом.
— Господин. — твёрдо произнесла госпожа Тан, сделав ещё шаг вперёд и, посмотрев на Сяо Ту: — Простите меня, но сегодня я больна, потому не смогу перед Вами выступить. Позвольте сделать это в следующую нашу встречу, а пока я проявлю своё почтение, Вас проводив.
Сяо Ту тут же поднялся, сбрасывая с себя дорогую рубашку, и натягивая полученную от госпожи рабочую.
— Дорогой гость, — поднялся и хозяин, — Вы можете закрепить соглашение сейчас, и воспользоваться своим правом чуть позже. Прошу Вас простить меня и мою певицу…
— Что Вы, — суетясь, отмахнулся Сяо Ту, — Наше тело – подарок родителей, поэтому мы должны его беречь! Я ещё приду!
— В таком случае, — хозяин снова навис над юношей, — уйти Вы можете, только расплатившись за сегодняшний Ваш стол и развлечения.
Ноги Сяо Ту стали ватными. Это требование было для него таким же невыполнимым, как и предыдущее. Но на помощь ему опять пришла госпожа Тан:
— Господин, позвольте мне Вас угостить в знак моего искреннего сожаления.
— Благодарю, — сложив кисти рук вместе, быстро и низко поклонился писарь, — я подпишу, когда вновь к Вам приду. А сейчас я, правда, очень занят, уже и так сильно опоздал.
Юноша ещё раз поклонился, тем самым избежав очередных объятий промахнувшегося громилы, и спеша, как только мог, но при этом не забывая о вежливости, юркнул в дверь, а там по лестнице на первый этаж, и на улицу.
Пройдя ещё чуть вперёд, он свернул на соседнюю, а там и на следующую, пока не удостоверился в том, что никто не пытается его догнать. И, чувствуя, как ноги подгибаются, сел на ступени.
