Никто и никогда так не целовал меня!
Я стала извиваться в его руках, пытаясь высвободиться. Я даже подумала, что сейчас задохнусь от его напора, когда Трор вдруг резко отпустил меня. От неожиданности я сползла на пол.
- Мне понравилось, - произнес лучший воин короля.
А я? Понравилось ли мне?
Конечно нет. Да и кому понравится, когда его целуют без разрешения?
Поднявшись на ноги, я брезгливо вытерла губы рукавом, надеясь таким образом оскорбить мужчину. Но Трор только усмехнулся и отошел в сторону, выпуская меня из комнаты.
- Ты ответишь за это! - сказала я и поспешно выскочила за дверь. Лицу стало жарко. Не сомневаюсь, что я покраснела от унижения и злости. Я спешила в зал, чтобы немедленно поговорить с отцом и рассказать ему все. Хмель и усталость словно рукой сняло. Гнев и унижение придавали мне сил.
Нам с Гуннаром надо было срочно поговорить, и с такими мыслями я вошла в зал.
*************
К моему удивлению, большинство воинов уже покинули пир. Не было и Коннора. Видимо, король ответственно относился к утреннему отплытию, потому как остатки его людей допивали пиво и вино, и выходили из-за стола. Несколько пьяных дружинников спали, положив головы на стол, один даже валялся на полу, раскинув широко руки и при этом громко храпел. Рабыни сновали мимо, убирая грязную посуду и сметая со столов объедки. Увидев меня, они как одна поклонились и продолжили молча свою работу.
Велев рабам, приступившим к уборке, не трогать спящих, я нашла взглядом отца и с удивлением посмотрела на его, почему-то сгорбленную, фигуру, одиноко сидящую за столом. Он сидел, положив руки на стол, и задумчиво глядел в пустоту перед собой. Несколько мгновений я стояла, не решаясь подойти. В голове снова и снова вспыхивали огнем слова Трора в которых ощущалась его уверенность в собственном превосходстве надо мной.
Я все еще отчаянно верила, что лучший дружинник короля ошибается. Не мог мой отец отдать меня, не поговорив со мной, не спросив моего согласия, которое я, конечно же, не собиралась давать.
Но стоят вот так и бездействовать было глупо. Поэтому я, кивнув рабам, чтобы продолжали убирать со столов, решительно направилась в сторону Гуннара.
Я подошла к отцу и села рядом. Он повернул ко мне свое лицо, и я увидела глубокие морщины, прорезавшие его лоб. Наверное, в этот миг я с удивлением поняла, что не замечала раньше, как постарел Гуннар. Злость, охватившая меня после признания Трора, стала утихать. Я придвинулась ближе к отцу и положила голову ему на плечо. Еще немного мы посидели в молчании, затем он накрыл мою ладонь своей и слегка сжал, словно пытался таким образом успокоить меня. Значит, поняла я, отец уже догадался, о чем хочу поговорить и первой решилась прервать молчание.
- Трор сказал мне правду? – спросила я, не став рассказывать о том, как молодой дружинник оказался в моей комнате. Сейчас это было неважно. По крайней мере, для меня.
Гуннар повернул ко мне свое лицо.
- Я не мог отказать ему в этой просьбе, когда сам Коннор настаивал на вашем браке, - ответил он спокойно, - а королю не отказывают, особенно если он не просит, а приказывает. Мы поговорили здесь, во время пира. И я сказал ему, что только ты сама будешь решать в итоге, давать согласие на этот союз, или отказаться.
- А я могу отказаться? – спросила, изогнув вопросительно бровь.
Отец обнял меня и прижал к себе.
