Франческа спрыгнула на землю и откинула его руки со своей талии. Отойдя на пару шагов и скрестив руки на груди, она стала ждать Себастьяна. Алек тоже отошел от лестницы, не став ее больше придерживать. Но эльф очень умело и грациозно преодолел спуск, быстрее любого из них. Внизу уже ждали шесть провожатых. Франческа заметила, что в руках у них мешки с их вещами, значит, их, и правда, решили отпустить. Таким отрядом двинулись в путь. Все передвигались молча, Себастьян шел впереди, погруженный в свои мысли. У Франчески осталось много вопросов об эльфах, поэтому она догнала его и спросила:
– Себастьян, могу я задать несколько вопросов?
Провожатый повернулся к ней, ожидая, что у девушки остались вопросы о том, что было на совете или почему их отпустили, и кивнул. Но первыми же словами она выбила его из колеи:
– А почему у всех на совете были белые волосы, как у тебя?
«Пфф», – это Алек отвесил непереводимый комментарий у нее за спиной, когда услышал ее вопрос. Девушка решила не обращать внимания и продолжила:
– И есть эльфы с другими волосами. А в историях, которые пересказывают люди, вы все беловолосые. Как так?
«Кхе-кхе», – снова раздалось покашливание охотника за спиной. На этот раз говорившая обернулась. У мужчины был настолько суровый вид, что Франческа даже не поняла, что на этот раз сделала не так. Ведущая непринужденную беседу подняла брови:
– А что такого, – возмутилась она, – кто еще мне это расскажет, как не сам эльф.
Себастьян искоса посмотрел на них. Эти люди ему искренне нравились. А то, как они общались между собой, вызывало улыбку, которая немного развеяла его мрачное настроение.
– Те, кто был на совете – высшие эльфы, это наши правители, самые старшие и мудрые из нас, – начал рассказчик. – Наше время идет не так, как ваше, людское. И волосы… Для нас лес, это наш дом, он питает нас, охраняет, и мы всегда находимся в слиянии с ним. У молодых эльфов волосы темные, как ты видела. Но потом те из нас, кто достигает больших высот в своем мастерстве, получает опыт и знания, и достоин стать членом совета, преображаются. Если быть усердными, то, по прошествии трех или пяти сотен лет, мы меняемся. У вас это, кажется, называется сединой.
Глаза Франчески стали как два блюдца. «Три или пять сотен лет», – повторила слушательница про себя.
– Вот черт! Прости я не знала… то есть извините… я хотела сказать, что не хотела вас обидеть, – начала заикаться она, не находя слов.
«Пфф», – снова раздалось за ее спиной. Этим коротким звуком Алек как бы очень отчетливо сказал, что он говорил уважительно относиться к эльфам. Это совсем не помогало Франческе найти слова извинения.
– А я ей говорил, – тихо произнес брат, обращаясь к Беатрис.
– Алек, ну не надо, – примирительно возразила его сестра, которая отлично слышала весь разговор. – Она же не нарочно.
– Пфф. Еще бы она это делала нарочно, – снова фыркнул мужчина.
Ее замешательство очень позабавило Себастьяна, но он решил больше не смущать девушку:
– Ладно, мы уже договорились с тобой, что можешь говорить мне ты, – улыбнулся эльф.
– Да, хорошо, – все еще смущаясь, ответила Франческа. – Значит, ты тоже член совета?
– Да, я обучаю молодых эльфов. И предваряя твой вопрос, отвечу, вчера с отрядом юных охотников мы выслеживали нарушителей наших границ, тех троллей, но наткнулись на нас. И, да, спасибо вам, что помогли. Ребята еще очень молоды, не сталкивались с серьезной опасностью, поэтому не сразу сориентировались в ситуации.
