– Миша Зиновьев, – произнёс я. – Где его место?
Единственный оказавшийся здесь постоялец, лежащий на полу парень в майке, кивнул в сторону маленького окошка, где стояла отдельная кровать. На ней лежала спортивная сумка.
– Это его шмотьё, – пояснил парень с пола.
Замок был закрыт, я потянул за молнию, расстегнул и посмотрел внутрь. Так, носки, майки, свитер, трусы, тренировочные штаны, пара банок тушёнки, половина батона и плавленный сыр в фольге. На дне лежала книга с чёрной обложкой и без названия, какие-то платки и гнутая алюминиевая ложка. Всё скидали как придётся, или Миша торопился, или сумку вообще собирал кто-то другой.
Лежащий парень подтвердил, с опаской глядя на стоящего рядом с нами собровца, что сам собирал всё из квартиры Миши, потому что сам Миша должен был срочно куда-то уехать и домой попасть не успевал. Но что брать, парень не знал, поэтому просто вывалил всё из тумбочки и принёс сюда, чтобы шеф сам передал это беглецу.
Ну понятно, Сафронов хотел отправить подопечного подальше, чтобы тот случайно не выдал планы банды. Но куда – пока вопрос.
Я хотел уже было прекратить осмотр, но вдруг заметил кое-что интересное. Среди вещей лежали старые чёрные перчатки, не кожа, кожзам, ободранные и дешёвые, уже с дырками. Явно положили по ошибке, смели до кучи. Я их достал и присмотрелся.
Так, кое-что интересное было – на указательных пальцах что на левой, что на правой не просто дыры, а ровные линейные протёртости, как порезы. Ножом? Нет, их прорезала проволока… или струна.
Да, точно!
Обе перчатки я положил на кровать. Да, подходит, если кто-то душил, держа струну, через эти перчатки, и душил сильно, то такие следы могла бы оставить струна. Материал дешёвый, его легко повредило, вот и на пальцах остались следы.
Но надо копать дальше. Я вывалил вещи из сумки на кровать. Книга распахнулась, один листок выпал на пол, я наступил на него, чтобы не улетел от сквозняка. Из шмоток выпал жёлтый футляр от очков, я его раскрыл… и похолодел.
Там лежала свёрнутая струна, металлическая, очень плотная, но гибкая. Для гитарной слишком толстая. Осторожно, чтобы случайно не повредить улику, я закрыл футляр. Надо унести Кириллу на экспертизу.
И только потом я подобрал выпавший из книги листок. А вот теперь меня будто огрело кувалдой по башке.
Этот лист вырвали из учебника. На нём изображена схема тела человека, и внутренние органы были подписаны на латыни. Некоторые слова знакомые, видел я их и у барыги, и там, где убили проститутку. Те самые – Traсhea, pancreas, ren, rectum, pulmo и остальные органы, которые убийца переписывать не стал.
Учился на медбрата, говорил про него Толик, и такие учебники у него могли быть. Правда, медбратом он не стал. Может, поэтому написал тогда с ошибкой? Недоучился же. Тогда почему во второй раз исправился?
Надо всё выяснить.
– Чё-то интересное? – спросил Орлов, спускаясь в подвал.
– Смотри.
В курсе дела Витя был, поэтому понял всё сам. Две улики – струна и лист из книги.
– Брать его надо, – сказал я, чувствуя азарт. – Искать и брать, по обвинению в убийстве. Кого-то он точно прикончил.
– Где он? – рявкнул Орлов на лежащего.
– Не знаю?
– Соучастником пойдёшь! – не успокаивался Витя.
– Покури сходи, – подыграл я Орлову, притворяясь добрым милиционером. – Парень, у Миши проблемы, но он в них и вас затянет. Ты же молодой ещё, зачем тебе на зону ехать? Лучше подскажи, а мы не забудем…
