В этот момент Трофимова, видимо, почувствовав пристальное внимание Родионова, резко обернулась в его сторону, и они на какое-то мгновение встретились взглядами.
Алексей не был ярким красавцем, но относился к тому разряду симпатичных высоких парней, которые никогда не жаловались на отсутствие внимания к себе со стороны девичьей составляющей своей школы.
В младших классах, да… и в старших тоже, только реже, девчонки довольно часто посылали ему свои безымянные любовные записки и красноречиво молчали в телефонную трубку его домашнего телефона, но безразличный к подобному проявлению девичьих чувств Алексей никогда не выяснял имена своих неизвестных поклонниц.
Родионов всегда предпочитал открытость в проявлении симпатий и антипатий. Его друзья до сих пор вспоминали смешной случай, когда он, будучи еще третьеклассником, на спор с одноклассниками, в их присутствии позвонил в квартирный звонок нравившейся ему, в то время, девочки, учившейся в четвертом классе, и громко заявил открывшей ему дверь ее маме: «Я люблю Вашу Зою!», чем вызвал у последней нервный шок, а у своих школьных приятелей – гомерический хохот, продолжавшийся не менее пятнадцати минут после того, как они всей их веселой компанией пулей вылетели из Зоиного подъезда.
Взгляды Алексея и Лены пересеклись лишь на каких-то пару секунд, после которых девушка быстро перевела свой взгляд на Максима и приветственно махнула ему ладошкой.
Северов, в ответ, тут же обрадовано замахал ей левой рукой, и Родионов нехотя отвел глаза от них обоих.
В этот момент, неожиданно для себя, Алексей увидел, что не он один так пристально рассматривал новенькую.
На нее, не сводя глаз, хищно смотрел еще и Олег Лагутин – неформальный лидер десятого «Б», довольно смазливый, даже немного холеный, чуточку нагловатый, но, при всем – при этом, достаточно эрудированный и бойкий парень, с заметным оттенком самовлюбленности и самоуверенности.
И Родионов тут же отчетливо понял, что Лена Трофимова всерьез «зацепила» не только его, но и Лагутина.
В это время мысли Алексея прервало обращение по микрофону ко всем собравшимся директора школы Алины Яковлевны. Она быстро произнесла стандартную для такого дня приветственную речь, касающуюся, прежде всего, первоклассников и их родителей, и первосентябрьское мероприятие пошло дальше по своему накатанному годами сценарию.
Родионов мало вслушивался в произносимые речи. Он поймал себя на мысли, что уже несколько раз, как бы невзначай, ловил своим взглядом в ряду десятиклассников «Б» класса Трофимову Лену. Заметил это и стоявший рядом с ним Виталик.
– Классная девочка! Да? – шепнул он Алексею. – Жаль только, что не в наш класс попала. Кстати, она на тебя, в первый раз, с таким интересом посмотрела, что меня аж завидки взяли…
– Ладно, Виталь… Отвали… – немного растерялся Родионов. – Девочка, конечно – правда, ничего… симпатичная… но, кто ее знает?! Может, она по характеру – стерва или полная дура…
– А это мы сейчас узнаем, – тихо рассмеялся Горшенков.
Он медленно попятился к стоявшему сзади них Северову и, едва слышно, спросил у него:
– Слышь, Макс! А твоя Трофимова – как – нормальная девчонка? Или…
– Да… нормальная! Все бы бабы такими были! – шепнул ему Максим.
Виталику даже не пришлось пересказывать Алексею услышанное, поскольку тот, желая услышать ответ Северова, сам наклонил корпус своего тела назад настолько, что чуть не упал, но зато уловил сказанное Максимом самостоятельно.
