Простор последнего полёта. Книга стихо-творений - страница 8
Быт натягивает удила.
Наезжаю, всё реже в гости, —
Если б только одни дела!..
Пыль клубится, в дали продрогшей.
В норах берега крутизна…
Как юнцов не узнать подросших,
Мест отеческих не узнать.
Лишь всё тот же стрижиный говор,
Да берёза, как луч пряма.
А село моё, – вроде город.
Крупноблочные есть дома.
Городская кругом структура…
Сельхозтехники корпуса,
Клуб назвали – «Дворец Культуры»,
Хорошо ли – не знаю сам.
Громогласно отчёты пишем,
Будто слово – делу венец.
Соблазнённый большой афишей,
Я вчера посетил «Дворец».
Не ханжа я! И сам любитель…
Но хотелось бы всё же знать,
Как же топот под усилитель
Дискотекою называть?
Понимаю! Беги за модой…
Только всё-таки оглянись,
Не забыть бы, откуда родом,
Речку малую – Ломовис.
Чтоб окно не закрыли вещи,
Не зазастили б мать-отца…
Ведь у этой погони вечной
Нет предела и нет конца.
Соревнуясь, качаем недра,
Рубим лес и пускаем дым,
Пораженье зовём победой,
С мощью атомной всё мудрим.
Скажем прямо – хвалиться нечем.
Не восполнишь былых потерь…
Берега уходящей речки,
Как разломы в земной коре.
Что уходит с полей крестьянин, —
Не про то теперь разговор!
Человек на земле хозяин,
А не жадный и беглый вор.
Вот опять за курганом дальним
Чей-то голос мне сердце жмёт, —
То ли плачет душа мирозданья,
То ли ток в проводах поёт,
То ль дорога гудит крутая
Непроезжая на погост…
Над прощальным и страшным краем
Взял с отвала я малую горсть.
Плоть живая кричала от боли.
Умывалась печаль слезой…
В неподъёмной моей ладони
Уместился весь шар земной.
«Не бывает нитки без обрыва…»
Не бывает нитки без обрыва,
И конец имеет всякий путь.
Я стою у самого обрыва,
За обрыв не смея заглянуть.
Пронеслись, проехали колёса.
Был мой дух и волен, и высок…
Вышло так, что спелые колосья
Сыплют зёрна в щебень и песок.
На камнях не колосится нива,
И росой не плачут зеленя…
Ты со мною не была счастливой.
Будешь ли счастливой без меня?!
«Не вечен я и мир не вечен…»
Не вечен я и мир не вечен.
Последний круг. Последний шаг…
Куда? Куда в субботний вечер
Часы с кукушкою спешат?
Воды спокойное зерцало,
Провинциальный вид в окне.
Звезды мерцанье. Созерцанье.
И конь, стреноженный во мгле.
Как будто не было прогресса,
И дни печали далеки,
И тянет сыростью из леса,
И вольным духом от реки.
На ветках белые наливы
И сок холодный под корой…
В косом зачёсе конской гривы
Играет месяц молодой.
Пусть вечен мир. Пусть я не вечен.
Последний круг. Последний шаг.
Нежданной радости навстречу
Быть может, ходики спешат.
Меж селом и городом
Занавесочки, герани —
Окна смотрят молодо.
Вот они и стёрлись грани
Меж селом и городом.
Крупноблочный,
сборный,
важный.
Посредине улицы
Дом стоит многоэтажный
На закат любуется.
Газ, вода, есть лифт,
А кроме —
Лоджии с балконами…
Три деревни в этом доме
Стали новосёлами.
В латы жаркие закован,
Запрокинув голову,
Голосит петух с балкона —
Ни к селу, ни к городу.
Отец
Слово – отец перекликается с больничной палатой,
С тяжёлым казённым зданием
Навечно впитавшим в себя запахи лекарств и страданий.
Вот он идёт маленький и тщедушный
По огромному бесконечному коридору.
Он так долго идёт, что я устал ждать и бегу к нему.
Но мы никак не можем встретиться…
Отец – надёжная крыша и стены,
запах морозного хлеба и табака.
Отец – крепкое верное слово.
Отец, вот мы и встретились…
Отец!!!
Скорбная тишина…
Отец и сын
Дымит картошка отварная.
Сверкает лук сольцой.
В родной избе, забот не зная,
Пирует сын с отцом.
Огонь вприсядку в печке пляшет,
Видать, он тоже рад.
Отец молчит. Не ест, а пашет,
Похожие книги
Эта книга рассказывает о неоднозначной жизни подростков, родившихся во время войны, и их возмужании в условиях послевоенного времени.
Попавший по недоразумению работать в СПТУ молодой инженер неожиданно столкнулся с жёсткими приёмами педагогики того времени. Весёлые и озорные истории сопровождали начинающего мастера производственного обучения с первых дней его работы и явились содержанием этих записок, из которых ясно проглядываются изъяны советской профессиональной школы.
Сборник рассказов «Гусарский насморк» повествует об эротических приключениях основного героя рассказов. Все тексты написаны от первого лица, что придаёт рассказам правдоподобность и доверие к рассказчику. Терпкая эротика юности конца шестидесятых годов прошлого века и бытовые детали возрождают подлинность того времени.
Весёлые и грустные повествования, вызванные памятью автора из прошлой жизни – настоящей, не героической, но честной. Спасибо, читатель, за встречу!
Фрей, Ови, Джунипер и Руна – девушки из Бессердечного милосердия. Их нанимают для быстрых, тихих убийств, дарующих избавление. Но Фрей устала от торговли смертью. Она выросла на героических сагах своего народа и мечтает о лучшей жизни.Узнав о безжалостном монстре, опустошающем соседний город, Фрей решает, что это единственный шанс для нее и ее подруг. Убийство этого чудовища принесет девушкам славу, удачу и новое будущее. Более того, действия Фре
«К югу от границы, на запад от солнца» – самый пронзительный роман классика современной японской литературы Харуки Мураками. Через двадцать пять лет в жизнь преуспевающего владельца джазового бара возвращается мистическая возлюбленная его детства – и почти забытая страсть вспыхивает вновь. Но призрак смерти неотступно следит за ним… «Касабланка» по-японски. Роман об экзистенциальной любви, которой не суждено сбыться.