Гильермо сглотнул, и снова поймав утёс в фокус зорких глаз, ответил, – вон, там! – и сняв перекинутую через шею на веревке подзорную трубу, юноша передал её капитану. Тот щелчками раздвинул монокуляр, настроил фокус и Гильермо аккуратно поправил руку сеньора, наводя на нужную область обзора утёса.
– Так… – начал шептать капитан в унисон со стоном людским, – утёс, обвал, расщелина, да, вижу… грот, и…
Резко опустив подзорную трубу, капитан проморгал, смахнул капельку пота, закатившуюся в правый глаз, и снова заглянул в монокуляр. Повисла пауза, и капитан, пока судно шло по курсу, медленно вел подзорную труту, наставленную на образовавшуюся расщелину и грот. Отстранив от зоркого глаза монокуляр, капитан передал его вперёдсмотрящему, и взглянул на него, толи вопросительно, толи выказывая недоверие к самому себе.
– Капитан. Я же… – начал Гильермо.
– За мной! – оборвал его Хуан Антонио и окинув палубу, крутя черноволосой головой крикнул, – кто сменит Гильермо?
– Я капитан! – выдал кто-то отчеканил по левому борту ближе к середине корабля.
– Бросить якорь! – звонко отдал приказ рослый испанец.
– Да капитан! – послышался отдалённый голос, донёсшийся с носовой части корабля.
Хуан Антонио вошёл в каюту, за ним спешил юнец. Войдя и закрыв за собой двери, все ощутили, как корабль тормозит.
Тем временем, пока капитан и матрос отлучались, Луис приготовил необходимое, и когда парочка вернулась в каюту, Фернандо выдернул клинок из брюха Наварра. Тот закричал, – чёрт тебя побрал! Не со свиньёй упражняешься!
Луис Фернандо отбросил на палубу шпагу, та ударилась звонко, и он, прикладывая товарищу к животу тампон, напитанный заранее уксусом, ответил, – извини! Просто вспомнилось, как ты по молодости увёл у меня Анну.
– Она оказалась на редкость скверной и ветренной, амиго! – проворчал Диего, прижимая напитывающийся кровь тампон, – как в прочем все, кто был у тебя до Долорес. Правильная женщина. Мой совет – женись на ней!
Хуан Антонио смотря на то, как друзья шутят друг над другом, в глубине души выдохнул и подумал, – хвала Богу! значит у них всё в порядке. Но как поступить теперь?!
Диего, прижимая тампон и смотря на то, как Луис промывает соляным раствором рану, который вынул из высокого буфета, где стояли закрепленные на своих местах прочие колбы и врачевальные инструменты, фыркнул, – нежнее! Представь что я Долорес.
– Не начинай! – сурово ответил Луис, и сильнее прижал смоченный соляной тампон к одному из многих рассечений на торсе друга.
Тот завопил и смачно выругался, припомнив в предложении все едкие слова, которых понабрался в портовых барах, вынуждено посещая их. Хуан Антонио пропустив мимо ушей едкую тираду, выдал, соображая, – кхм, Луис, Диего…
Товарищи обернулись на друга, поймали его озадаченный вид и глаза, горящие азартом, и Диего, уловив вестибулярным аппаратом изменение положения судна, уточнил, – мы что, бросили якорь?
– Так точно! – кивнул капитан, – Гильермо был прав, оползень, сойдя с вершины утёса обнажил проход в грот, который был ранее завален валунами.
Луис, в очередной раз чуть не взвизгнув от неуклюжих потуг товарища быть аккуратным в обработке ран, выхватил у него из рук тампон, показал им на миску, куда Диего успел перелить соляной раствор и попросил поставить рядом с ним. Одной рукой прижимаю колотую рану, а другой уже собственноручно обрабатывая раны, вымывая кровь и потенциальную заразу, процедил, – сдаётся мне, вы все перегрелись! Погодите, я встану на ноги, и…
