И как больно било осознание этого несоответствия. Как мучительно, что та, другая Аля – настоящая, а эта – лишь тень, заточённая в неправильное тело.
Комок в горле мешал дышать. Тетрадный листок расплывался перед глазами, и впервые в жизни она сдала работу недописанной. Людмила Петровна посмотрела удивлённо, но ничего не сказала, а просто забрала листок с обрывками фраз и незаконченными мыслями; в её глазах мелькнуло смутное сочувствие, но лишь на секунду.
Вернувшись за парту, Аля опустила голову на сложенные руки и решила абстрагироваться, притвориться, что её здесь нет. Что она не слышит.
Но она слышала.
– …и представляешь, она реально думает, что у неё есть шанс! – Полина не могла говорить тихо, когда расправляла свои острые крылышки. – Ты видел, как она на тебя пялится? Так и сожрёт!
Смешок Романа – короткий, неуверенный. Словно ему было неловко за этот разговор, но недостаточно неловко, чтобы его прекратить.
– Да ладно тебе, – он пожал плечами. – Она нормальная. Просто… замкнутая.
– Нормальная? – Полина шипела, как озлобленная кошка. – Посмотри на неё! На этот жир, на эти прыщи, на эти волосы! Кто вообще захочет с ней общаться? Даже ее родители, наверное, жалеют, что она у них родилась!
Аля сжала кулаки под партой так крепко, что ногти впились в ладони. Ещё секунда – и она разрыдалась бы прямо здесь, посреди класса.
Пауза.
– Мне всё равно, как она выглядит, – Роман говорил равнодушно, но на миг Але почудились в его тоне нотки недовольства. – У всех свои проблемы.
Она не ожидала этого. Крошечный луч света в её тьме.
– Боже, ты такой милосердный, – Полина не сдавалась. – Так может, пригласишь её на свидание? Представь, как мило вы будете смотреться вместе – высокий, красивый ты и она… такая объёмная.
– Может, просто помолчишь?
Его слова прозвучали коротко и резко, как удар хлыста. Полина издала притворно-обиженное «ох!», но всё же умолкла.
Внутри Али что-то потеплело. Роман заступился за неё? Но почему? И почему сейчас, когда он так старательно игнорировал её?
Ноктюрн. Неужели это из-за него? Из-за того, что они встретились во сне?
Свои проблемы. Да, у неё хватало проблем. И главная – этот разрыв между двумя мирами. Между сказкой, где она прекрасная принцесса, и реальностью, где она – посмешище.
Почему нельзя было просто навсегда остаться там, во дворце снов?
***
Прозвенел звонок. Людмила Петровна перешла к домашнему заданию, но Аля не слышала. Внутри разливалась тягучая, как смола, боль.
Стоило ей подняться с места, как всё началось снова. Быстрее. Громче. Беспощаднее.
– Осторожней, Кострова идёт! Задавит! – выкрикнул Миша, любитель глупых комментариев, по развитию, казалось, застрявший где-то между младшей школой и пятым классом.
– Разбегайтесь по сторонам скорее! – добавил Серёжа Мерин, ещё один местный «шутник».
Лиза Скворцова, обычно тихая, но в глубине души весьма злобная натура, поспешно достала телефон и включила камеру. Але пришлось закрывать лицо, чтобы не попасть в кадр, но они умели поймать нужный ракурс.
И смех. Оглушительный, всепроникающий. Она сжималась, пыталась стать меньше. Невидимой. Несуществующей.
Полина стояла в центре коридора, как дирижёр перед оркестром. Её чёрная юбка и белая блузка выглядели стильно, точно из журнала. Рядом – Роман. Он не смеялся, но и не останавливал происходящее. Просто замер на месте, засунув руки в карман брюк, и смотрел в пол, словно там валялись ответы на все вопросы вселенной.
