Бесконечный сад простирался до самого горизонта и терялся в сиянии звёзд, гораздо более ярких, чем в родном мире Али. Серебристый и густой, как сметана, лунный свет заливал извилистые дорожки, вымощенные камнем. Деревья – высокие и древние, с причудливо изогнутыми ветвями – тянулись к звёздному небу. На их ветвях покачивались уже знакомые плоды – полупрозрачные, светящиеся изнутри, пульсирующее в такт с биением сердца.
Призрачные яблоки.
Аля протянула руку и легонько коснулась самого нижнего плода. Яблоко завибрировало, его свечение усилилось, и внутри появились крошечные искорки, кружащиеся, как снежинки в метель. Волна тепла пробежала по руке и поднялась прямо к сердцу, заставляя его биться чаще.
– Говорят, призрачные яблоки могут исполнять желание, – шепнул Ноктюрн. – Что ты загадала?
Она покачала головой, силясь подавить вновь накатывающее ощущение эфемерности, пугающей нереальности происходящего:
– Если скажу вслух, не сбудется.
Ноктюрн улыбнулся – открыто, искренне. И внезапно Але показалось, что она может доверить ему любые секреты. Все свои страхи, все свои мечты, всю себя без остатка.
Они ступали дальше по саду, мимо фонтанов с водой, меняющей цвет от лазурного до пурпурного; мимо клумб с фантастическими цветами, которые раскрывались, когда они проходили мимо; мимо маленьких беседок, увитых серебристым плющом. Наконец остановились у маленького пруда с идеально гладкой, почти зеркальной поверхностью. В нём отражались звёзды – такие близкие, что казалось, можно протянуть руку и коснуться их.
– Садись, – Ноктюрн указал на каменную скамью у воды.
Аля опустилась на прохладный камень, чувствуя, как он медленно нагревался под её телом. Ноктюрн сел рядом – не вплотную, но достаточно близко, чтобы она ощущала его тепло.
– Кто ты? – спросила она, глядя на его профиль, чётко вырисовывающийся на фоне светящихся деревьев. – На самом деле?
Он помолчал, словно собираясь с мыслями:
– Я… не совсем понимаю, что ты имеешь в виду. Я тот, кого ты видишь.
– Но этот мир… этот дворец, этот сад… они ведь не настоящие, правда? Это всё сон?
Ноктюрн повернулся к Але. В его глазах отражались звёзды:
– А что такое «настоящее»? То, что можно потрогать? То, что можно измерить? Или то, что ты чувствуешь?
Его слова повисли в воздухе между ними. Аля задумалась. Что чувствовала она сейчас? Восторг от волшебного сада? Трепет от близости Ноктюрна? Страх перед неизвестностью?
– Я уже говорил, что моя мать владеет этими землями, – вдруг произнёс он, прерывая её размышления; в его голосе послышались нотки смущения. – Весь этот дворец, сад, всё, что ты видишь – её создание. Но я… я не горжусь этим. Я не считаю это своей заслугой.
– Твоя мать? – Аля задумчиво опустила взгляд. – Кто она?
– Сложно объяснить, – он провёл рукой по волосам – такой человечный жест. – Она… создаёт реальности для тех, кто в них нуждается.
– И ты живёшь здесь? В мире снов?
– Да, – он кивнул. – Я мог бы выбрать другой путь, но… я слишком люблю это место. Здесь я могу быть тем, кем хочу – композитором, музыкантом. Здесь моя музыка оживает, становится частью реальности.
Он взглянул на свои длинные, тонкие пальцы пианиста:
– Но иногда мне бывает одиноко. Все, кого ты видела на балу – они не совсем… настоящие, скорее воображаемые образы. И я… я давно мечтал встретить кого-то живого. Кого-то, кто остался бы здесь, со мной.
Его слова тронули что-то глубоко внутри Али. Стена, которую она выстроила вокруг себя, трещала и рушилась.
