Ноктюрн внезапно оживился:
– Море? Я тоже люблю море! И знаешь… – он взял её за руку, глаза его сияли. – Оно здесь, совсем рядом.
– Здесь? – Аля не верила своим ушам. – В мире снов есть море?
– Конечно, – он встал и потянул её за собой. – Пойдём! Я покажу тебе!
И они пошли – рука в руке, сердце к сердцу, душа к душе. Путь от дворца лежал через поле, засеянное высокими цветами, которые крошечными звездами светились в темноте и колыхались от легчайшего ветерка, словно волнующееся световое море.
– Здесь всегда ночь? – спросила Аля, оглядываясь на дворец: окна сияли тёплым светом, а силуэты танцующих пар всё ещё виднелись сквозь витражи.
– Да, – кивнул Ноктюрн. – Ночь – самое сокровенное время. Время, когда спадают маски, когда можно услышать шёпот собственной души. Ночь сближает людей сильнее, чем любые дневные часы.
Его слова отозвались в ней глубоким пониманием. Действительно, только ночью, в тишине своей комнаты, она могла быть настоящей – без страха осуждения, без необходимости прятаться, съёживаться, становиться невидимой.
Они шли молча, но это молчание не тяготило. Казалось, что их руки, сплетённые вместе, вели собственный разговор: каждое лёгкое прикосновение, каждое поглаживание пальцев таило в себе безмолвное признание и обещание друг другу.
Ночной воздух становился свежим и соленым. Аля ощутила это раньше, чем услышала – далёкий, ритмичный шум волн, разбивающихся о берег. Ее сердце ускорило бег.
Море! Настоящее море!
Поле закончилось неожиданно – земля словно обрывалась в никуда. Они стояли на краю высокого утёса, а внизу, насколько хватало глаз, простиралась бескрайняя водная гладь, отражающая звёзды и лунный свет.
Волны, серебристо-чёрные в лунном сиянии, накатывали на белоснежный песок, оставляя на нём кружевные узоры пены. Запах соли йода наполнил лёгкие, заставлял дышать полной грудью. Но Ноктюрн смотрел не на море, а на Алю – на её лицо, на глаза, широко распахнутые от восторга. В его взгляде таилось нежность всех вселенных.
– Нравится? – спросил он, хотя ответ был очевиден.
– Это… это прекрасно, – прошептала Аля, не в силах выразить словами всю глубину охвативших её чувств.
Он что-то сказал, но слова стали отдаляться, размываться. Море, звёзды, песок – всё начало терять чёткость, словно кто-то стирал рисунок ластиком.
– Ноктюрн! – закричала она, но её голос уже не принадлежал миру снов.
***
Звук будильника безжалостно вырвал Алю из объятий сна. Она подскочила на кровати, судорожно хватая воздух ртом, словно действительно тонула. Первым желанием было выключить злосчастный телефон и попытаться вернуться туда. Но она знала, что это невозможно. Сон ушёл, растворился, оставив после себя только горькое ощущение потери и тоску по чему-то недостижимому.
– Аля! Подъём! – мамин голос доносился из кухни. – Опоздаешь в школу!
Школа. Последнее место, куда ей хотелось идти сейчас.
Вместо того чтобы встать и начать собираться, она потянулась к прикроватной тумбочке, где лежал её дневник снов. Решила записать всё, пока воспоминания свежи, пока она всё ещё чувствовала тепло рук Ноктюрна, всё ещё слышала шум волн, всё ещё ощущала вкус соли на губах.
Ручка летала по бумаге, оставляя след её воспоминаний:
«Сегодня я снова была там. И снова встретила его. Мы танцевали, а потом пошли в сад с фонтанами и теми самими призрачными яблоками.
Ноктюрн рассказал мне, что его мать владеет всей этой красотой. Что он там одинок, окружённый тенями и призраками.
