На проработке в образах мы видим что-то из камня, металла – это "зло", то есть сжатые до предела собственные ткани организма, превращаемые психикой в "оружие". Оружию не больно, ведь железное оно. Видим и что-то из дерева – буквальная одеревенелость, лишение питания, чувствительности, кровоснабжения собственных тканей организма. Поэтому, когда мы в образах трансформируем дерево и металл, телу моментально становится лучше.
Как мы убираем это зло из себя? В основном, давая ему реализоваться полностью в проработке. "Костер" пожирает все свое "топливо" и угасает. Либо возвращая зло туда, откуда оно пришло, отдавая его, словно ненужный подарок, обидчику. Либо даря самому злу (его образу) то, в чем нуждается зло (предварительно спрашиваем его об этом).
И никакой борьбы со злом при этом!
А что же происходит от веры в шаблон "добро со злом борется"? Усиливается одеревенелость + деревянность своя обозначается как "любовь", а настоящая любовь продолжает прятаться в кустах. Если она была.
Сеанс 3: Мама, оберегающая от денег
Запрос клиента: "Устал от бедности. Чувствую, что боюсь денег, и отдавать и принимать. Хочу много зарабатывать и много делать для мира, амбиций и энергии много, идей много, меня вдохновляет масштаб, но пока не могу даже себя обеспечить.
Устал жить в состоянии недоверия Богу, миру, людям, себе; устал всё контролировать; хочу стать чистым проводником, но боюсь, что будет больно, тяжело и ничего не получится".
Думаю над этим "я устал". Оно, конечно, не про ту усталость, когда сил и энергии нет. Оно про гнев, на самом деле верно было бы сформулировать "я злюсь, что не могу заработать". А о чем говорит, если клиент злится, но опознает это чувство как усталость, а не как злость?
О детской позиции: "мама (мир), я устал, сделай это за меня, подбери за меня мою машинку". А вторая часть запроса, о желании "стать чистым проводником" – это желание бросить взрослые функции и пойти поселиться в детском блаженстве. Построить домик из веток на дереве, а деньгами пусть будут листья и фантики. Здесь нельзя убрать страх, что будет больно и тяжело: ведь действительно будет больно и тяжело взрослому пытаться перестать контролировать ( = управлять и рулить) своей жизнью; если, конечно, не собираешься отказываться от материальных желаний. Здравый страх это, самосохранительный. Налицо внутренний конфликт: одна часть клиента хочет в детство, чтоб доверять и ждать, когда "откроется краник с деньгами", а другая часть хочет зарабатывать деньги и улучшать мир, а в бедности продолжать сидеть не хочет.
Первым делом побуждаю его выбрать, с какой части начнем работу.
– Если взвесить на воображаемых весах твой страх нищеты и твое желание перестать все контролировать, то что тяжелее?
Страх нищеты тяжелее. Спрашиваю, как выглядит страх нищеты в виде предмета, где находится в теле.
Обнаруживается черный камень во всём пространстве от челюсти до живота. Пользу несет, защищает.
Прошу представить, как выглядит то страшное, от чего камень защищает, в виде картинки перед собой. Это оказывается черная дыра.
И здесь я уже начинаю понимать, что это чисто мужская тема. Ради таких тем стоит иногда читать Фрейда. Большие зубастые пасти, огромные хищные планеты, чёрные дыры и тд, нападающие на мужчин в трансе, символизируют их мать, – то есть доминирующее, пугающее и непонятное женское начало, с которым мальчик не может справиться. Справиться с таким может только взрослый мужчина, отец мальчика. Терапия этих образов сводится либо к насыщению мальчика взрослой мужской энергией, принятию мужественности как дара от отца или другой большой мужской фигуры; либо к отдаче образа "зубастой вагины" отцу: папа, она твоя жена, а не моя, ты с ней и разбирайся. В любом случае требуется восстановление связи с отцом в системе клиента.
