Не ахти какие вирши, но подмечено верно. Доктор горбился над пациентами и взирал на них через дорогие, купленные в Брюсселе окуляры. Однако стоило ему выпрямиться и взглянуть на здорового собеседника, как пенсне тут же скатывалось на кончик носа или падало на грудь.
Прямо как сейчас.
Виталий машинально проследил за линзами, что покачивались на ленточке. Из нагрудного кармана доктора торчал стетоскоп с резиновыми шлангами и янтарной трубкой. Такой цвет древесине придавало постоянное соприкосновение с табаком, до которого слуга медицины был большим охотником. В редкие минуты хорошего настроения называл прибор «Никотиновым слухачом».
– Неважно кто под скальпелем: солдат или генерал. Для доктора Шмидта каждый человек – пациент. И нет, герр Гуров, сей витязь не спит. Мы имеем дело с черепно-мозговой травмой, вызванной ударом тяжёлого тупого предмета по теменной части. При обстреле обрушился блиндаж. Проведём трепанацию. Я отпустил медбрата поспать. Сорок три операции подряд не могут не сказаться на самочувствии.
– Вообще-то мы шли сюда не за этим, – сказал Мишель.
Зевнув, он повернулся к Некрасову. В увлажненных от слез глазах читался вопрос: «Что, братец, сдюжишь?». Адъютант небрежным движением постучал себя ногтем по зубам. Виталий не удивился. Мишель еще при знакомстве поведал, дескать, всегда так делает прежде, чем приступить к тому или иному делу. Детская привычка. Однажды – лет в пять или шесть – взялся съесть яблоко да надломил резец. Забыл, что тот давно шатался и кровоточил. С тех пор всякий раз перед едой проверял, в порядке ли зубы. А к тридцати годам и вовсе: за что ни возьмется – раз! – и пальцем по зубам. Глупо, но поди отвяжись…
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
