Путь. Книга 2. Письма из будущего, где всё погибло - страница 7

– Ты кто? – спросил я шепотом. У меня было странное чувство, словно голос отнялся. По телу пробежали мурашки.

Девушка не ответила ничего и вышла из дома, я побежал за ней практически сразу, но на пороге столкнулся лоб в лоб с Жужей.

– Ты куда? – спросил он.

Но я лишь оттолкнул его в сторону, сделав это с такой силой, что Жужа отлетел в стену. Я же выбежал на крыльцо, но ни на участке, ни за воротами никого не было.

– Что с тобой?! – прокричал Жужа, он очень встревожено смотрел на меня.

– Где она? – прокричал я.

– Кто? – голос напарника был полон недоумения.

– Девушка в белом.

– Кто? Ты перегрелся, что ли?

Я сел на лавочку на крыльце и вытер руками пот с лица. Я был уверен, что видел ее так же, как вижу все в этом мире. А еще я видел, что ее нет. Вспомнив ее слова, я влетел в дом и ударил по часам, которые упали на пол и разбились. В них лежали три золотые монеты с царским гербом, которые в сегодняшнем мире не имели совершенно никакой ценности, и маленькая выцветшая фотография. Подняв которую, я второй раз за день был готов сойти с ума. На фотографии была та самая девушка, она стояла около этих часов, одетая так же, в этом самом доме. На обратной стороне была надпись: «Ефросинья, 2010-й год».

Мы продолжили свой путь. Что это было – я не знаю. С тех пор прошло несколько лет. Эту девушку я больше не видел. Видений у меня не было ни до, ни после этого случая. Но забыть тот день я так и не смог.

Мы с Женей с юных лет не отличались послушным поведением и зачастую нарушали правила, которые, как говорил старейшина, писались кровью. Пятнадцать лет – замечательный возраст, вся жизнь впереди, ты полон сил и, как кажется в тот момент, знаешь намного больше, чем занудные взрослые.

Поселение у нас было большое, и наши частые вылазки за его пределы зачастую оказывались незамеченными. Мы постоянно околачивались по лесу в поисках приключений на одно место, но ничего особенного не происходило.

В нашем поселении был Савелич, очень добрый и очень старый мужичок, которого остальные считали сумасшедшим. Что-то с ним произошло, после чего он слетел с катушек. Он мог очень долго сидеть безвылазно в своей землянке, никого к себе не пуская и не выходя из нее. Однако в те редкие дни, когда его отпускало, он выходил, разжигал большой костер перед своим жилищем, приглашал к себе детей и подростков, усаживал их в круг, поил лесным чаем и рассказывал страшилки. Он рассказывал про говорящих птиц, которые человеческими голосами заманивают случайных путников в болота, про леших, русалок, оборотней и восставших мертвецов. Все эти истории действовали на маленьких, для нас с Женей это звучало как интересная сказка, не более. Несмотря на это, мы приходили со всеми и слушали его раз за разом. Особых дел у нас не было, а тут какой-никакой досуг. Наверное, мы больше смеялись, чем боялись, и делали это не над историями Савелича, а над ним самим. Так же случилось и в этот раз. Он очень смешно размахивался руками, пародируя какую-то летающую ящерицу. Дети вжались в землю и смотрели на него с широко раскрытыми ртами, мы же еле держались, чтобы не засмеяться в полный голос. Когда рассказ был закончен и все начали расходиться, мы тоже поспешили домой, но нас остановил сумасшедший старик.

– Ванечка, Женечка, подождите, пожалуйста, – послышался голос Савелича.

Мы остановились и молча посмотрели на старика.