– Ваше величество, – прокричал он, увидев Ритона, – в городе идут бои, враги заперлись в замке!
– Отлично, – ухмыльнулся тот, – все резервы – на помощь благороднейшему Миролу! Принесите мне победу!
Это была долгая ночь, полная смерти, стали и огня. Враги отчаянно цеплялись за наскоро возведенные баррикады, за любые худо-бедно укрепленные дома, и, конечно же, за стены городского замка, дорого продавая свои жизни. Но все бесполезно. К рассвету битва завершилась.
Ритон в окружении стражи въехал во внутренний двор замка, где его уже ожидал Мирол, а также – Нилб Пятый Ириулэн. Тот выглядел жалко: избитый, раненый, с отчаянным страхом в глазах. Рядом с ним сидели жена и ребенок – мальчик пяти лет.
– Привет, Нилб, – без улыбки поздоровался Ритон. – Как дела?
– Брат, молю, пощади мою семью, – прошептал тот обескровленными губами.
Ритон спешился, на ходу бросая поводья одному из телохранителей, присел перед пленником, приподнял его подбородок.
– И это все, что ты можешь сказать родственнику после пяти лет разлуки?
– Молю тебя, пожалуйста, пожа…
Договорить он не успел – Ритон коротким резким движением перерезал Нилбу горло. Умирающий захрипел, дернулся несколько раз, и затих, а Ритон, вздохнув повернулся к его сыну.
Мальчик – достаточно взросло выглядевший для своих лет – вел себя на удивление спокойно. Не плакал, не причитал, он с ненавистью смотрел на дядю и не говорил ни слова. В отличии от матери, которая рыдала взахлеб, пытаясь вырваться из рук воинов.
Плохо, очень плохо.
– Знаешь парень, было бы лучше, если бы ты вел себя, как она, – спокойно проговорил Ритон.
Мальчик ничего не ответил, лишь насупился сильнее, а вот женщина все поняла.
– Нет, во имя Отца, нет, пожалуйста! – закричала она, но Ритон не слушал.
Он уколол, быстро и точно. Кинжал пробил грудь ребенка и вышел из спины. Удар в сердце убил мальчика мгновенно.
«Легкая смерть – это единственная милость, которую я могу тебе оказать, племянник», – подумал Ритон, поднимаясь.
Он развернулся и, не обращая внимания на бешеные вопли обезумевшей от горя матери, направился прочь. Он лично закончил войну, длившуюся пять лет. Последние препятствия на пути к венцу устранены.
– Мирол, ты знаешь, что делать, – не оборачиваясь, проговорил Ритон.
– Знаю, – с горечью в голосе ответил старый воин. – Не волнуйся.
– И не думал, – отозвался Ритон, забираясь на коня.
Уже выезжая из замковых ворот, венценосец – теперь именно венценосец – услышал булькающий хрип и короткий стук тела, упавшего на землю. Краем глаза он заметил эльфийку, которая все это время ожидала неподалеку. Позади нее все также находились два закутанные в темно-зеленое фигуры. Что остроухие обсуждали, Ритон не знал, но как только те заметили его, мгновенно исчезли в близлежащих улочках, заваленных трупами, оставив свою госпожу один на один с новым правителем Исиринатии.
– Вы закончили ваше величество? – спросила Найлиэна.
– Почти. Осталось лишь разослать весть о моей победе, и, конечно же, возложить на голову венец.
– Когда?
– Полагаю, что через три-четыре недели.
– Хорошо, тогда увидимся в столице.
Произнеся это, эльфийка развернулась и последовала за слугами. Наверное, Ритон мог бы задержать ее, если бы захотел, но ему сейчас было все равно. Точно также не интересовала и резня, все еще не утихшая в городе. Не трогало его сердце и детоубийство. Лишь лицемеры охают, когда речь заходит о том, чтобы прирезать пару детишек.
