– Есть, матушка! – прошептала Гузла, рухнула на колени и зарыдала. – Есть грехи! Я детей в кошек превращала!
После этих слов из толпы монахинь выскочила поджарая старуха и, подобрав рясу, с ходу дала Гузле пинка.
– Ах, ты дрянь! Разве для этого я тебя учила травничеству?!
Последовал второй удар и третий. Гузла размазывала слёзы по щекам и смиренно сносила побои.
– Погоди, сестра Кирикисья! – останавливала старуху настоятельница. – Тут разобраться надо!
– Пусти меня! – свирепствовала травница. – Я ей ноги повыдергаю! Я ей уши оборву! Это ж надо – детей зельем из горечавки поить!
– Постой, сестра! Она, наверное, не просто так это делала. Она, наверное, всё объяснить может.
Гузла разрыдалась в голос:
– Когда бросил меня этот подлец, осталась я в городе совсем одна. Денег он мне, правда, дал кое-каких. Откупился, то есть. Вот приобрела я домик на окраине и стала жить себе в горести, и не с кем было мне этой бедой поделиться. Как-то раз привязался ко мне на улице мальчишка брошенный. Тощий весь, оборванный. Сам-то уже большой, а говорить толком не умеет. Мычит только, и слюни у него текут. Или смеяться вдруг начнёт, или расплачется. Так жалко его стало! Что же это, думаю, сделал вот Бог человека, да без человеческого разума! Как же ему прожить среди людей? Тут мне пришло в голову, что, уж наверное, этому бедолаге лучше было бы котом родиться. Вот и вспомнила я про оборотное зелье. Привела к себе мальчишку, приютила, а потом потихоньку начала давать ему горечавку с кошачьим молоком. Время прошло – и такой хороший, довольный кот из него получился! Тогда я решила, что надо и другим горемыкам помочь. Начала сирот убогих искать и переделывать их в кошек, чтобы лучше им на свете жилось. А детишек увечных много. Одного за другим собирала их у себя. Да только в городе трудно таким делом заниматься. Там люди кругом, все глядят косо. Начала я замечать, что и ко мне с подозрением присматриваются. Будто бы даже из Тлира какой-то служитель приходил и у соседей обо мне выспрашивал. Тогда от греха и перебралась сюда, к родной обители поближе. Купила дом заброшенный и зажила. Тут хорошо, лес кругом, и котяткам моим – раздолье. Они так меня полюбили! И я их полюбила. Кошки ведь не обманут, не предадут. У них настоящая любовь – не такая, как у людей!
– Вот глупости! – фыркнула настоятельница. – Сколько раз я тебе говорила: настоящая любовь бывает только у Бога! А ты кошек развела! Чем ты кормила-то такую ораву? Деньги-то, небось, давно уже все вышли.
– Они сами себя кормили. И меня заодно. Поймают в лесу птичку – и принесут.
– Я видел, они и мышей таскали, – заметил Вегрик.
– Ну, и мышей, – стыдливо согласилась Гузла.
– Ах, ты бедная моя девочка! – запричитала вдруг худощавая травница. – Как же ты настрадалась тут! Как натерпелась!
– Хорошенькое дело! – возмутился Вегрик. – Эта ведьма, значит, детишек травила, потом меня хотела сжечь – и она же ещё настрадалась!
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
