Пятничная я - страница 38

А еще хихикающие подружки растрепали, что если эльф переспит с человеческой женщиной, то у нее вполне может родиться ребенок-половинчик. А вот у эльфиек от человеческих мужчин детей не бывает никогда. Без исключений и вариантов. Это заставило крепко призадуматься. Зачем пресветлому дору Несланду — будущему супругу юной фьорнэ Моберг — жена, не способная родить наследников?.. Желая перепроверить информацию, Янис-Эль поинтересовалась этим у Марики, и магесса все подтвердила. Эльфийки действительно не могли понести от человеческих мужчин.

Впрочем, когда в гости к дочери пришел Густав Ноймайер, конечно, говорили уже совсем о другом. Старый оружейник все больше о своем бизнесе, Марика о каких-то коллизиях в Совете магов… Все это Янис-Эль было мало интересно. Магесса приметила это и спросила, как у Янис-Эль идут дела в Академии.

Слушая тоскливые подвывания юной фьорнэ, мастер Ноймайер только качал головой и осуждающе сопел, логично указывая Янис-Эль, что армия — армией и война — войной, но и в обычной жизни ей учение тоже сильно пригодится. Ведь вопросы снабжения большого хозяйства, в котором полно слуг, да плюс гарнизон и постоянно наезжающие гости, по сути, мало чем отличаются от вопросов обеспечения армии провиантом и амуницией. И не важно о чем речь — о человеческом жилище из камня и кирпича или эльфийском столбовом дереве-доме. Те же подсчеты, то же планирование и неизбежное общение с поставщиками, которые вечно норовят обмануть… Янис-Эль уныло кивала — спорить с этими доводами было трудно.

— Ладно, — старый оружейник махнул рукой. — Этот ваш «препод», как ты говоришь, мэтр Викстрём мне кое-что уже довольно давно должен. Поговорю с ним, чтобы он к тебе сильно-то не цеплялся, девочка. Но уж и ты меня не подведи — дальше учись как положено. А то не посмотрю, что благородная фьорнэ, да еще и магичка — выпорю так, что драконовы боги заплачут от жалости.

Янис-Эль, вспомнив собственные воспитательные приемы, засмеялась и поклялась самой страшной клятвой, которую знала, что будет стараться изо всех сил и упущенное наверстает. За разговорами засиделись. Так что в корпус курсантского общежития Янис-Эль вернулась уже по тот бок ночи. Усталой, но довольной.

Коридоры были пусты. Янис-Эль сходила умыться и, вздыхая, поплелась к своей комнате. И только благодаря могильной тишине в здании не оказалась в крайне неловкой ситуации. Первое, что она услышала, уже взявшись за ручку двери, был… шлепок. Полновесный такой шлепок раскрытой ладони по голой заднице, а после легкий вскрик.

Редкая малолетняя хулиганка, воспитанная в строгости и по старым дедовским заветам, даже став взрослой, сможет спутать этот звук с чем-то другим. Саша Иртеньева хулиганила в детстве часто, а воспитывалась по старинке и потому сразу смекнула, что это все может означать. Но кто проводит экзекуцию? Янис-Эль включила свой внутренний радар: в комнате находились двое и были они близко друг к другу… Даже слишком близко… Так что вывод напрашивался всего один: любящий муж к Джоанне все-таки прибыл и теперь лупцует ее непонятно за что. Вот ведь!

Остро захотелось вмешаться. Чувство справедливости заскреблось в душе, выдираясь наружу, в действия. Янис-Эль потянула створку на себя и приникла глазом к образовавшейся щели. Первое, что она увидела — был розовеющий голый зад Джо, выставленный вверх. Соседка Янис-Эль в задранной форменной юбке и спущенных до коленок панталончиках была как десятилетняя соплюшка перекинута через колени какого-то лысого типа. Впрочем, мужик этот оказался таким здоровенным, что Джоанна, которая была, в отличие от самой Янис-Эль, вполне рослой и крепкой девушкой, неуместно у него на коленях не выглядела — словно и правда была непослушным ребенком, которого учил жизни строгий отец. Вот только у детей от папиных шлепков выражение лица таким довольным и, черт его дери, возбужденным никогда не бывает… Джоанне что, все это… нравится?!