Добравшись до Перми и побыв там немного в доме своих знакомых, с которыми Радищев был близок еще по своей петербургской службе в сенате, дальше отправился уже водным путем. Вначале по Каме до Волги, а следом по Великой русской реке до Нижнего Новгорода. От Нижнего Новгорода до Москвы Радищев с детьми добирался почтовыми лошадьми. Побыв немного в Москве, он отправился в свое Калужское имение в сельцо Немцово. На весь обратный путь, от Илимского острога до места своего рождения, как писал сам автор, (хотя некоторые источники указывают местом рождения писателя другое имение отца, Алябьево расположенное в Пензенской губернии) у Радищева ушло шесть долгих месяцев. По выражению самого писателя, какую он все – таки испытал детскую радость по возвращению на свою малую родину, ведь на протяжении всего пути, находясь при сопровождении фельдъегеря чувство, что нахожусь еще в Илимске, не отпускало, писал он в своих письмах к Воронцову.
На сегодняшний день бывшее сельцо Немцово, переименовано в деревню Радищево и находится в пригороде города Малоярославец Калужской области в 115 километрах от Москвы. В октябре 1812 года, во время кровопролитного сражения за город с армией Наполеона, которая пыталась пробиться через Малоярославец на большую Калужскую дорогу, штаб войск Кутузова располагался именно в Немцово. Сам город, Малоярославец в тех боях переходивший из рук в руки около восьми раз, был практически полностью разрушен и остался за французами. Кутузов был вынужден отвести войска из города, но успел занять более выгодные позиции за его чертой.
Глухой нуждой и разрухой встретила деревня возвратившегося писателя, куда он так пылко устремлялся и с нетерпением спешил. Сам Радищев об этом писал: Немцово я нашел в великом расстройстве и можно сказать в полном разорении. У каменного дома обвалилась даже стены, и я вынужден перейти жить в лачугу, в которой сквозь ее соломенную крышу в ненастье протекает дождь, а в хорошую погоду видны звезды. Вчера, например, едва бог спас от пожара, загорелось над печью, едва успели загасить. Фруктовый сад вызяб полностью, подсадок никто никаких не делал и забор весь повален. Само Немцово заложено в банке, и весь оброк уходит на погашение долга. В Илимске я жил высылаемой мне милостыней, а чем буду жить здесь, вовсе не ведаю. Положение Радищева год от года все ухудшалось, долги и кредиты увеличивались со стремительной скоростью, и от докучливых кредиторов надежды избавится, не было никакой. Продажей своего дома в Петербурге, Радищев рассчитывал, хоть как – то поправить свое тяжелое материальное положение, но практического дельца из него не получилось. Как описывает сам Радищев, с продажи дома за который тот рассчитывал получить порядка 10 000 тысяч, не досталось ни копейки, 2 000 тысячи ушло агентам, из оставшихся 8 000 было получено лишь 5 000 и то векселями, погашаемыми в течение трех лет. Остальные 3 000 прохиндей покупатель умудрился выдать векселями, выписанными на человека, имущество которого у самого было все заложено в банке. Все это привело к долгим судебным тяжбам, приведшим к бесконечным дополнительным расходам и издержкам. Было от чего расстраиваться и впасть в уныние, но Александр Николаевич находил душевные силы в философии, делая письменные свои рассуждения по множеству обдуманных им вопросов. Увы, могу уверенно противопоставить Вольтеровскому Панглоссу, как и напрямую самому Лейбницу, что мы живем далеко не в лучшем из миров. Да и, не смотря на всю свою ясность разумной души, которую философия нам уделяет, не смотря на всю свою начитанность и воспитание, не смотря на весь свой жизненный опыт и возвышенное эмоциональное состояние человек всегда вынужден платить высокую дань человеческой слабости, при которой абсолютный и совершенный стоицизм является лишь проявленной философской гордостью. Если бы все это было не так, то Эмпедокл бы не бросился в раскаленную Этну, Марк Аврелий не стал бы воздвигать храма своему любимцу Антонию, а Диоген давно бы забросил свою бочку. При таком, казалось бы, безвыходном материальном положении Александр Николаевич не терял духовного своего присутствия и о сложившихся сложных обстоятельствах писал Воронцову с юмором: «живу я довольно таки спокойно и жирею». Характеризуя особенности своей личности, Радищев указывает, на то, что натура он весьма странная, и как сам говорит, я – довольно – таки смешное существо, после того как мною были испытаны все усталости тела, все пытки духа, я стал более бодр, более радостен, более светел и смотрю на вещи с их наиболее милой стороны, тогда как раньше мне все казалось покрытым мрачными тонами и в темным непроглядном цвете. Вот таким я был и вот таков я есть сегодня, я весел, когда чувствую боль страданий и хмурый когда я слишком спокоен.
