– Тенденция налицо, – саркастически подхватил кто-то ещё из ребят поодаль.
Степаныч, выдержав паузу, заговорил снова.
– Парни, я хорошо вас понимаю. Но уже ничего не поделаешь.
Да, наша городская Федерация далеко не самая богатая.
Они сделали свой выбор.
А мы с вами – давайте не будем сейчас никого судить. Просто потому, что нам нужно подумать о себе. И нужно это, в первую очередь, вам.
И кроме того, – зачем вы обижаете хороших девчат?
Вот, Ксюша – она точно нас не бросит. И не только потому, что её дядя – очень заслуженный и очень уважаемый в спорте человек… Да и не только в спорте. Так ведь, Ксения? – серьёзно спросил Степаныч.
И все повернулись в её сторону.
Та от неожиданности и всеобщего внимания раскрыла рот, вытаращила глаза. Потом шмыгнула носом и густо покраснела.
– Да что Ксюша! Она ж детский сад, – добродушно пробасил кто-то из ребят.
– Какая разница, – ответил Степаныч. – Дело ведь не в этом! А в том… – он многозначительно помолчал. И вдруг сказал, уверенно и весело:
– А в том, что она наш человек. Правда?
Все рассмеялись.
Общее напряжение спало. И только Ксюша – ещё миг, и расплакалась бы от натянутых в струнку эмоций…
Но Степаныч уже отвлёк от неё всеобщее внимание – и повернулся к Ольге.
И снова заговорил – тоже серьёзно, но уже другим тоном.
Как со взрослым.
– Оля, я хочу поблагодарить тебя персонально. Ты лидер и нашей команды, и член юношеской сборной России – и там ты одна из лучших. Я знаю, что как раз тебя звали в первую очередь – выступать за другой регион. На очень хорошие условия – и сейчас, в плане стипендии, и для перспективы – там идеальные условия для подготовки…
Но ты отказалась, – подытожил он.
И тихо добавил, глядя ей в глаза:
– Спасибо тебе.
– Вот когда стану Олимпийской чемпионкой, тогда и будет спасибо. Но только —от меня. И вам, и тренеру моему, – как бы в шутку ответила она.
Но все продолжали на неё смотреть, и Степаныч тоже… словно ещё чего-то ждали.
И она добавила, без всякой рисовки, негромко и спокойно:
– Да предать-то можно. Только как потом людям в глаза смотреть. А главное – себе самой, в зеркале.
Собрание продолжалось.
– Только что закончились Олимпийские игры, – проговорил Степаныч горько, – из нашего с вами Петербурга там не участвовало ни одного гребца.
Впервые.
Впервые за всю историю Олимпиад.
И это в нашем городе – где такие сильные и славные традиции в нашем виде спорта!
Мы все прекрасно понимаем, чем это грозит нашей Федерации.
Финансирование будет уменьшено, это понятно.
Но вот насколько его срежут – это зависит в первую очередь от вас.
А сейчас – в ближайшие две недели – только от вас.
Ребята, вы знаете, что мы – руководство, ваши тренеры – всегда стараемся доставать деньги. И вы знаете, что мы это делаем не для себя. Я всё равно так и останусь работать в городском спорткомитете, на той же зарплате.
Мы на данный момент сделали всё, что смогли.
Именно от вашего выступления сейчас зависит ваше будущее.
Тогда и договариваться со спонсорами нам будет гораздо легче.
После длительного провала в 1990-е годы во взрослом спорте произошёл серьёзный сбой. Разорвана связь поколений.
Наша Федерация возникла всего несколько лет назад. Да, денег пока не хватает. Но зато у нас уже появилась хорошая перспективная молодёжь – я говорю о вас.
Эта юношеская Спартакиада России – последний серьёзный старт внутри страны в этом сезоне.
И это – очень серьёзный старт.
