– А кого вы предполагаете назначить командиром переформированного полка?
Братья переглянулись.
– Есть у нас подходящий полковник, – выговорил генерал-аншеф с легкой заминкой.
– И кто?
– Мы предлагаем, – Петр искоса взглянул на брата. Тот согласно кивнул, – оставить нынешнего полковника Новослободского полка Николая Степановича Адабаша…
Он украдкой выдохнул, не зная, как к этому назначению отнесется государыня императрица.
Екатерина задумчиво провела опахалом пера по щеке. Она отложила перо в сторону. Медленно поднялась со стула. Тут же поспешно вскочили и сенаторы.
– А не тот ли это Адабаш, – повернулась к ним императрица, – что несколько лет назад доложил о готовности турок к войне?
– Он самый.
Екатерина вновь опустилась на стул, откинувшись на спинку.
– Та-а-ак… так…
Зашелестел доставаемый генералом проект приказа. Петр Иванович осторожно положил лист перед императрицей.
Перо вновь оказалось в руках Екатерины.
Широким взмахом императрица поставила свою подпись.
– Пусть служит, – милостиво проговорила она…
Лишевьский внимательно рассматривал новую форму. В глазах его явно сквозило недоумение.
– И що это деется? – недовольно бурчал он.
– Что тебе не нравится? – нахмурился полковник.
– Так, як, що? – возмутился штабс-ротмистр, – вон же билый.
– Ничего особенного, – задумчиво выговорил Николай Степанович, – зато красиво и можно легко отличить один полк от другого.
– Ну, мы ж все-таки казаки…
– Теперь уже нет. И о казачьей вольности придется забыть!
– Как забыть?
