Сразу же за дверью к ним пристроились охранники, тот самый, что прижимал Надежду к дверце машины вчера вечером, и второй, незнакомый, следующий в некотором отдалении. Аллант выглядел счастливым. Он вел девушку по дворцу, рассказывая его историю, объясняя все, как заправский экскурсовод. Попадающиеся навстречу люди уступали им дорогу и молча кланялись, прикладывая ладонь к темени. Официальная часть дворца выглядела роскошно и поражала элегантным изяществом интерьера. Надежда держалась спокойно и вежливо. В одном из залов, украшенном яркими фресками, разделенными узкими высокими зеркалами, Аллант возбужденно обернулся, спрашивая:
– Ну, как? Тебе нравится? Ведь красиво?
– Да, Ваше Достоинство, очень красиво. – Надежда старалась держаться, насколько получилось, строго и официально. И так вчера начудила!
Аллант отшатнулся, как от удара, и прошептал, опешив:
– Что? Повтори… – Да, Ваше Достоинство, здесь, действительно, очень красиво. – ровно и спокойно( считаем до пяти про себя! Думаем что сказать! Официальный визит, чтоб его! Не опозориться бы!) повторила девушка.
– Что произошло? Может, объяснишь?
– Да, Ваше Достоинство. Я прошу прощения за мою вчерашнюю дерзость и нетактичное поведение. Больше такого не повторится, поверьте, – и склонила голову, отводя взгляд.
– За что? – простонал он, – что я такого сделал?
– Вы не назвали вчера своего титула. Отсюда и моя неадекватная реакция. Если бы я знала, с кем общалась, то вела бы себя по всем правилам дворцового этикета. По крайней мере, постаралась бы соблюсти приличие и в словах и в поступках. Еще раз прошу прощения.
Аллант, взбешенный, схватил её за плечи, толкнув к стене, так, что она упёрлась лопатками в рельефную каменную рамку одной из фресок, и неистово тряхнул.
– Так, ты притворялась?! Ты – как все!
Надежда только ещё начала поднимать руки, чтоб попытаться высвободиться из яростного захвата, как лезвие оружия охранника, ощутимо царапнув по краю нижней челюсти, решительно ткнулось ей под подбородок, заставляя вскинуть голову и замереть.
– Не двигаться!
Она и не собиралась этого делать. Хватило просто особым образом пристально глянуть в глаза чересчур рьяному охраннику, чтобы он безвольным мешком мягко сполз на пол. Весь инцидент занял несколько секунд.
Аллант, похоже, только сейчас опомнился, отпустил её плечи и, немного опоздав, яростно крикнул:
– Идиот! Найса сюда! – и сразу же испуганно и почти шепотом, – О, Небо, кровь! Он ранил тебя. – Успокойтесь, пожалуйста. – Надежда отыскала взглядом зеркало, подошла к нему, с кривой усмешкой разглядывая длинную царапину под челюстью. Три тонких струйки крови уже успели проложить алые дорожки за воротник. Испуганный Аллант протянул ей белоснежный платочек, источающий холодноватый запах дорогого мужского дезодоранта. Она спокойно вытерла кровь и, опуская подбородок к груди, прижала к щеке ладонь, став похожей на человека, страдающего острой зубной болью. Начальник охраны вбежал в сопровождении четверых гвардейцев. И пронзил Надежду уничтожающим взглядом. Аллант злобно пнул лежащего охранника.
– Уберите отсюда этого идиота, и чтоб я больше его на внутреннем радиусе не видел!
– Да, Ваше Достоинство!
Бесчувственное тело подхватили и уволокли. Надежда, тем временем, отняла ладонь от лица, с удовлетворением отметив, что царапина превратилась в еле заметную розоватую черту. Она повернулась к Алланту, обеспокоенно следящему за ней, и усмехнулась, кривя левый уголок губ:
