Он приблизился к хрунту, так и стоящему в блаженной полудрёме и показал:
– Ставь ногу в стремя и держись, вот так, за седло. Я тебе помогу.
– Подожди, я сама попробую.
Тренированное тело легко справилось с задачей. Девушка нашла второе стремя и прочно обосновалась на спине хрунта.
– Молодец! – оценил Аллант – с первого раза!
– Так я джанер всё-таки или нет?
Второй хрунт, которого мальчик-подросток вывел Алланту, был значительно крупнее и выше. Мощную шею украшал темно-коричневый пышный воротник, спускающийся на грудь и свисающий между передними, нервно танцующими ногами. Зверь лупил сам себя хвостом по бокам, поигрывал черными отточенными когтями, то втягивая их, то выпуская на всю двенадцатисантиметровую длину.
– Бридан! – позвал Аллант.
Хрунт, вскидывая голову, отозвался громким, воркующим хрюканьем и рванулся вперёд, словно не замечая мальчишки, висящего на поводе. Аллант взлетел в седло, и мальчишка ловко отскочил в сторону. Мужчина потянул повод, и Бади медленно пошла по дорожке, взрыхлённой когтями. Надежда, слегка покачиваясь, сидела в седле и придерживалась одной рукой. Ощущения были странными: смесь любопытства, восторга и собственной неопытности. А она-то думала, что после Джанерской Школы умеет всё. Непривыкшая чувствовать себя беспомощной, она потребовала отдать ей поводья.
– Только, пожалуйста, осторожнее! Держите крепче повод и не давайте ей воли, – попросил мужчина.
Легко сказать ''не давайте ей воли''. Бади, почувствовав неопытность всадницы, ощутимо шлёпнула её хвостом по левой ноге и прыжком рванула с места. Надежда чуть не свалилась, но сумела удержаться и позвала, пробиваясь к сознанию животного:
– Бади, пожалуйста, поаккуратнее. Дай мне приноровиться!
Бади поняла и перешла на лёгкий пружинящий шаг. Катались долго, через парк в луга к небольшому почти круглому прозрачному озеру, вокруг него и обратно. И к концу прогулки Надежда научилась уверенно держаться в седле, даже когда Бади стелилась над тропинкой в стремительном галопе, пытаясь догнать Бридана. Аллант всё время оглядывался, беспокоясь за Надежду. Когда они вернулись, телохранитель Алланта уже ждал их.
– Ваше Достоинство, сегодня рейса на Накасту уже не будет. Наш лайнер ушел рано утром, а завтра будет только транзитник и тоже утром.
– Вот, видишь, – обрадовался Аллант, придерживая за повод Бади, пока Надежда слезала с седла, – у нас с тобой ещё целый вечер впереди.
Прощались утром на пороге отеля. Надежда была категорически против того, чтоб Аллант провожал её в космопорт. Единственное, на что она согласилась, так, это на машину. До начала регистрации оставалось уже меньше часа, и водитель Алланта повёз девушку в космопорт, оставив Алланта с телохранителем в вестибюле отеля. После того, как машина скрылась за поворотом, Аллант ещё минут десять нервно шагал из угла в угол, и сердце его разрывалось. Таких потерь он ещё не знал. В нем сейчас боролись обещание не провожать и желание ещё хоть на минуту увидеть любимое лицо. В конце концов, он не выдержал, выбежал на улицу, остановился на крыльце, опираясь плечом о колонну, с тоской глядя в ту сторону, куда ушла машина.
А жизнь вокруг шла своим чередом: две девочки, взявшись за руки, хохоча, прыгали по ступенькам вниз. Знатная дама со служанкой, степенно ступая, поднимались к отелю, сторонясь озорниц. Грузноватый лысый мужчина, подогнав машину к самым ступеням, открыл обе левые дверцы и багажник и начал выгружать бесчисленные баулы, сумки и коробки. Скоро их громоздилась уже целая гора, и мужчина, вынув из кармана большой носовой платок стал вытирать потное лицо и шею. Вот, тут Аллант и бросился вниз через две ступеньки и телохранитель, чуть отставая, вслед за ним.
