Но затем Гамайа остановились, как вкопанные. Дальше Войд оставался гладок и пуст. Всякие следы биоты разом прекратились.
– Однако.
Если бы не резонные опасения за собственную жизнь и, в не меньшей мере, карьеру, Асатома бы даже порадовались недоумению «коллеги», но в текущей ситуации было бы куда более логичным промолчать.
– Кажется, след утерян, может вернёмся и… ну, попробуем зайти по другой траектории?
Но Гамайа лишь досадливо махнули рукой, отметая подобное предположение как заведомую глупость.
– Ерунда. Это где-то здесь. В буквальном смысле вокруг нас. Что бы здесь ни служило раньше источником жизни для всего этого бентосного зоопарка, оно было уничтожено чисто и мгновенно, оставив вокруг лишь пару-тройку представителей самой примитивной живности. И случилось это не вчера, а довольно давно, своеобразный стазис не позволил им распасться за расчётное время. Вы следите?
Асатома, всё ещё не улавливавшие нить, тем не менее поспешили кивнуть.
– А поскольку это Войд, который сам по себе непонятно что такое и неизвестно откуда взялся, то разумно предположить, что и природа Войда, и природа случившегося здесь катаклизма, и источник местной биоты суть одно и то же. Просто однажды оно вывернулось наизнанку и из нечто превратилось в высшей степени ничто. Со временем распространив своё влияние на всю окрестность, став в итоге Войдом.
– Вам не кажется, что это слишком смелое предположение на столь обрывочном и противоречивом материале?
– Кажется, но у меня есть идея, как эту гипотезу подтвердить.
И тут же щёлкнули пальцами, Асатома даже не успели попробовать их остановить.
Пространство внутри двух вложенных додекаэдров перед ними послушно наполнилось тусклым голубоватым свечением реликта.
Да что ж вы поделаете с этими безответственными…
И тут Асатома увидели.
Как свечение, вначале изотропное и неподвижное, начинает у них на глазах скручиваться в ячейки и волокна неоднородностей, ориентируясь вдоль образовавшихся нитей в сторону некоего весьма локализованного суперкластера. Пара минут, и свечение целиком истаяло.
– Как мы и говорили, выколотая точка.
Асатома подождал, пока сердце перестанет колотиться о грудную клетку. Да как вы смеете, во имя Вечности…
– Это был… это был инфлатон?
– Конечно.
Буднично так. Будто это что-то обыкновенное, вроде мяча для софтбола, или подушечки для иголок. Сыщется в любой мелочной лавке. За всю свою карьеру Асатома ни разу не видели инфлатон в действии, даже в руках не держали.
– Вы могли нас погубить.
Асатома ещё пару раз акцентировано выдохнули, пытаясь хоть немного успокоиться.
– Прекратите, я локализовал замыканием пространства поле инфлатона, с тем же успехом нас могла убить вон та билатерия.
Ну вы посмотрите, им смешно. Только что перед ними просто так отработала уменьшенная модель целой вселенной, сотня миллиардов лет субъективного времени, пусть и в ограниченном масштабе.
– И что это всё должно значить?
– Это значит, что этой штуке нужна энергия. Огромная энергия. А пока её нет, она будет оставаться на дне потенциальной ямы.
– На основании чего сделан столь далекоидущий вывод?
Гамайа широким жестом обернулись вокруг.
– Если наше предположение верно, эта выколотая точка, в какой-то момент сформировавшись, тут же заглотила всё, до чего дотянулась, даже не поморщившись, и с тех пор стабильна. Вы видели поведение инфлатона? Там минимум восемнадцать знаков около ноля по степени изотропности. Вы можете хотя бы примерно оценить, насколько глубока эта потенциальная яма, что пространство здесь настолько плоское?
