«Куда ни глянь – везде красота неописуемая,» – проворчал Бур, с опаской косясь на нависающие над ними причудливые скалы. «Одно другого краше. Я уж почти скучаю по нашему болоту с его лягушками и пиявками».
«Тише ты, – шикнула на него Лина. – Неизвестно, кто или что еще может обитать в этих… декорациях».
Она не случайно употребила это слово. Чем дольше они шли по извилистому дну каньона, тем сильнее в ней крепло ощущение искусственности, какой-то чудовищной постановки. Скалы, хоть и выглядели хаотичным нагромождением, местами образовывали слишком уж правильные арки или ниши, словно их специально вырезали или вырастили. А некоторые из стекловидных образований на стенах…
«Постойте-ка,» – Лина резко остановилась, указывая на одну из стен. «Вам это ничего не напоминает?»
На пурпурной поверхности скалы, среди хаотичных наплывов и застывших пузырей, смутно угадывался силуэт. Искаженный, словно отражение в кривом зеркале, но все же…
«Старый дуб у Медвежьего ручья,» – глухо произнес Яр, который тоже заметил это. «Тот, что молнией раскололо пополам».
Лина кивнула. Это было невероятно, но сходство было поразительным. Она подошла ближе, коснулась холодной, гладкой поверхности. Никакого обмана зрения. Кто-то или что-то с пугающей точностью воспроизвело здесь фрагмент их родного леса.
«Может, просто похоже?» – с сомнением протянул Квит, но в его голосе не было уверенности. Он тоже узнал этот дуб. Они не раз прятались под его раскидистыми ветвями.
Они пошли дальше, и чем глубже они забирались в каньон, тем больше таких «знакомых незнакомцев» им встречалось. Вот скала, своими очертаниями до жути напоминающая заброшенную мельницу на реке Ирге, где они однажды устроили засаду на богатого мельника. А вот группа сталагмитов, похожих на скрюченные фигуры тех самых разбойников, с которыми они не поделили добычу прошлой весной, и которых Яру пришлось успокаить своим топором.
Каждая такая «скульптура» была искажена, деформирована, словно пропущена через больное воображение безумного художника, но узнаваема. И от этого узнавания по спине бежали мурашки.
«Они… они знают, откуда мы,» – прошептал Квит, его лицо стало совсем бледным. «Они знают о нас все».
«Или пытаются заставить нас так думать,» – возразила Лина, хотя ее собственный голос звучал не слишком уверенно. Это было уже не просто предположение. Это была целенаправленная психологическая атака. Кто-то играл с ними, вытаскивая на свет их воспоминания, их прошлое, их страхи.
Внезапно Бур остановился как вкопанный и принюхался.
«Чуете? – он тревожно повел носом. – Пахнет… пахнет дымом. И… жареным мясом!»
Все замерли, прислушиваясь. И действительно, откуда-то спереди, из-за очередного изгиба каньона, донесся едва уловимый запах костра и чего-то съестного.
«Может, там люди?» – с надеждой предположил Квит.
«Или очередная ловушка,» – мрачно отозвалась Лина. Ее сердце учащенно забилось. После всего увиденного она уже не верила в простые совпадения. Но запах жареного мяса был слишком соблазнителен для их изголодавшихся желудков.
«Осторожно,» – скомандовала она. «Я пойду первой. Вы – за мной, на расстоянии. И будьте готовы ко всему».
Она крепче сжала рукоять меча и медленно двинулась вперед, к источнику запаха, чувствуя, как невидимые глаза наблюдают за каждым ее шагом, и как прошлое, которое она так старалась оставить позади, теперь дышит ей в затылок в этом кошмарном, искаженном мире.
