Разрушение иллюзии - страница 10

«Ах, ты, маленький засранец!» – подхожу к нему, поднимаю за шиворот и несу в корпус. Он орёт, ногами болтает, угрожает мне, что расскажет всё старшей сестре, а та уж разберётся со мной. Сестра его тоже отдыхала в нашем лагере, только в первом отряде. А первый отряд населяли возрастные «пионеры», которым уже было по шестнадцать-семнадцать лет.

– То есть, Аль, прочувствуй ситуацию, когда маме твоей семнадцать лет и некоторым «пионерам» столько же!

– И что дальше?

– О-о-о! – протянула я. – А дальше события развивались быстро и нестандартно. Проведя воспитательную работу с маленьким засранцем, я его отпустила, и он стремглав рванул жаловаться сестре. Через некоторое время к нам в отряд буквально влетела подобно фурии его разъярённая сестра. Она орала и материлась. В тот момент меня в отряде не было, поэтому все помои в матовой форме и с угрозами вылились на головы моих коллег. Педагоги зависли. Их не учили отвечать подопечным в такой же манере. Меня тоже не учили, но я ж не педагог. Мне легче.

Света разыскала меня и эмоционально поведала о поведении сестры маленького засранца. О том, как они стояли и слушали её оскорбления и угрозы и ничего не могли сделать. Просто не имели права грубо ответить хабалке. «Безнаказанно такое оставлять нельзя!» – рассуждала я тогда. Надо сказать, что первый отряд был маленькой дружной бандой. Именно бандой, а не отрядом. «Пионеров» в лагере побаивались, они открыто хамили пионервожатым. Без разрешения покидали территорию лагеря, опаздывали к отбою, а это, после десяти часов вечера. Уединялись в кукурузных полях, курили и занимались там любовными утехами. Однажды я даже стала этому случайным свидетелем. А по округе продолжал бегать маньяк. Представь себе, что чувствовали в этот момент пионервожатые?

Света отговаривала меня идти к ним в отряд, в их бандитское логово, но, зная мой резкий характер, поняла, что это бесполезное занятие. Для меня такое поведение неприемлемо. Хамские поступки нельзя оставлять безнаказанными. В общении с такими людьми интеллигент всегда проигрывает. Если хочешь, чтобы тебя человек понял, разговаривай с ним на его языке, доступным для его понимания. Я отодвинула Макаренко с Ушинским в сторону и пошла разбираться по понятиям.

Вперёд! За правду! Подростковый максимализм, видимо, ещё не выветрился из меня. Света, переживая, чтобы я лишних дров не наломала, решила подстраховать меня и составила компанию.

Резко открыв ногой дверь, я ворвалась в палату, где сидела сестра маленького засранца и ещё две «пионерки», и басом рыкнула, чтобы все вышли, кроме неё. Она сразу начала хамить и материться. Быстрым движением руки я прижала её к стене. Речь моя была короткой и суровой.

– Крёс, ты что, дала ей в морду? – перебила меня Алька.

– Вообще-то, это не педагогично, – усмехнулась я в ответ, – Ответ был следующим: «Запомни, девочка, на каждую силу найдётся другая сила. Все твои выходки отразятся на твоём маленьком братце. Подумай об этом». Фурия зависла, её взгляд застыл. У неё был шок.

Смысл я передала кратко и вежливо, ну как могла, вежливо, языком, доступным для её мозга и ушей. Света тоже стояла как вкопанная и слушала мою речь. В тишине мы вышли из первого отряда и молча дошли до своего корпуса. Я видела, как Свету трясло от волнения. Мимика её выдавала.

– Да не переживай ты, тебе ещё только семнадцать, в других местах успеешь наработать свой авторитет, – отшучивалась я. – А этих хабалок надо ставить на место сейчас, потом будет поздно.