От страха живот скрутило. Я забилась в угол, прижав к себе коленки и ждала появления бородатого типа, который меня похитил. Но, к моему удивлению, в комнату вошла – горничная! Да, молодая девушка в фартучке с рюшечкой и чепчиком на голове. В руках у неё был поднос с едой. Она молча вошла в комнату и поставила поднос на круглый стол в углу.
Я подорвалась с места.
– Эй! Где я? Скажите, зачем меня сюда привезли? – но я не успела добраться до девушки, как она скрылась и заперла дверь.
Покосилась на еду. Должна признать, что выглядело всё очень вкусно. У меня даже желудок запел серенады от голода. А что, если отрава? Нет, я не стала это есть. Вернулась на прежнее место у окна. Лучше с голоду помру, так хоть смерть естественная будет, но отравленной я быть не хочу.
Опрятная комната, горничная, еда… недоделанный похититель? И горничная даже носом не покрутила в мою сторону. А если бы я на неё сзади набросилась? Хм… хорошая мысль. Я обвела комнату оценивающим взглядом и сделала вывод, что оружия здесь вагон и маленькая тележка.
Стрелки часов приближались к полудню. Я бродила вокруг стола, умирая с голоду, но не решалась съесть хотя бы кусочек. Несколько раз одергивала себя, что незачем им меня травить. Хотели бы убить, так убили бы уже. А морить себя голодом только из страха быть отравленной… чёрт, я погрязла в противоречиях. Да и какая к черту разница, если я все равно отсюда живой не выйду.
С этими мыслями села за стол, взяла хлеб и почти проглотила тарелку супа. Поразительно, насколько он вкусный! Про себя я отметила, что суп приготовлен не по рецепту французской или английской кухни. Такой я ела впервые. И овощи с миниатюрными котлетками показались мне необычными, но тоже очень вкусными. Я думала, что в стакане молоко, но белая жидкость оказалась солоноватой. Я выпила её до дна.
Когда закончила и отодвинула от себя поднос с грязными тарелками, дверь в комнату открылась. Появилась все та же горничная, чтобы забрать поднос, а за ней вошла женщина. На вид ей было под пятьдесят, судя по одежде – достаточно богатая. Лицо ухоженное, морщины сглажены ботоксом, каштановые волосы собраны на затылке в пучок. Даже находясь на расстоянии, я чувствовала запах её духов – сладких и противных.
Мои пальцы нащупали вилку под попой, которую я успела спрятать. Я должна была как-то себя защитить, но для начала послушаю, что эта карга мне скажет.
– Я знала, что рано или поздно ты поешь, – начала женщина, скривив красный рот в подобие улыбки.
Я поморщилась.
– Кто вы?
– Кто я – тебе знать не обязательно. Называй меня «Мамочка».
– С какой такой радости? У меня есть мама.
Женщина негромко посмеялась.
– Тебе придётся подчиняться, Нанда.
– Нанда? Меня зовут не так.
– Теперь тебя зовут так. А знаешь, что означает это имя?
Я крепко сжала рукоятку вилки, так как женщина сделала два шага ко мне.
– Оно означает «Радость». Гордись своим именем.
– Зачем вы меня похитили?
– О Боже, – женщина наигранно приложила руку к груди. – Я? Я тебя не похищала.
– Ещё скажите, что я добровольно пришла сюда. За дуру меня держите?
– Ну что ты. Я не говорю, что ты сама сюда пришла. Но и я, – она сделала ударение на местоимение, – тебя не похищала. Ты не должна меня бояться, Нанда. Я не причиню тебе вреда до тех пор, пока ты не напросишься.
Почему это я должна ей верить? Сумасшедшая бабка, которая решила поиграть в дочки-матери с живым человеком. Она сделала ещё шаг, и я обнажила оружие. Острые зубцы вилки были направлены прямо на женщину. Наверное, это был отчаянный и необдуманный способ заявить, что я не сдамся. Но женщина только посмеялась.
