Милена знает, как поддержать. Как вдохновить.
Когда я решил взять вторую жену, я долго думал, как отреагирует Марьям. Но чем больше размышлял, тем больше убеждал себя: для неё ничего не изменится. У неё есть дом, дети, привычная жизнь. Она счастлива этим. Разве ей нужно что-то больше?
Она ведь даже не заметит разницы. Всё останется по-прежнему.
Я снова посмотрел на телефон. Милена написала:
“Ты подумал, какой цвет выбрать для спальни? Светло-серый или белый? Мне нравится белый, он такой чистый. А тебе?”
Я набрал ответ:
“Белый. Как ты и хотела. У нас всё будет идеально.”
И снова поймал себя на мысли, что с ней всё проще. Легче. Я хочу видеть её счастливой. Я хочу, чтобы с ней моя жизнь снова заиграла красками.
Марьям не потеряет ничего. А я обрету то, чего мне так не хватало все эти годы.
Марьям
День подходил к концу. Я слышала, как дверь открылась и закрылась, а потом по дому раздались тяжёлые шаги Адама. Он вернулся.
— Я дома, — бросил он, проходя в гостиную. Никто из детей даже не откликнулся.
Я вышла с кухни, вытирая руки об уже давно истончённое полотенце.
— Ужинать будешь? — спросила я.
— Конечно, — ответил он, словно я могла подумать иначе.
Его голос был спокойным, но в нём сквозила усталость. Та усталость, которую он, конечно, не собирался объяснять. Я снова ушла на кухню и достала кастрюлю с супом. В голове мелькнула мысль, что это пятый раз за день, когда я что-то подаю или убираю.
За столом, как всегда, собралась вся семья. Я разливала суп, ставила перед каждым тарелку, наполняла стаканы водой, убирала ложки, которые дети раскидали, едва усевшись.
— Мам, мне ещё хлеба, — сказал Ахмед.
— Мам, у меня ложка упала, — добавил Иса.
— Мне салфетку, пожалуйста, — бросила Алия, даже не поднимая глаз от телефона.
— Может, сами? — почти автоматически спросила я, но никто не услышал.
Я опустилась на стул, наконец собираясь съесть хоть что-то, но тут услышала голос свекрови из гостиной:
— Невестка, ты что, забыла, что завтра нужно убрать во дворе? Листья везде валяются!
Я стиснула зубы. Завтра? Конечно, завтра. Почему бы и нет? Двор — это же моя ответственность. Как и огород, который она благополучно решила устроить прошлой весной. “Свежие овощи для семьи,” говорила она. Только теперь свежие овощи добывала из земли я, а она лишь командовала, как будто работала лейтенантом.
После ужина я убирала со стола. Ахмед ушёл в свою комнату, Алия забрала тарелку с остатками салата и бросила её в раковину. Иса уткнулся в телефон прямо за столом, даже не подумав встать.
— Вставай, неси посуду, — бросила я ему.
— Сейчас, мам, я почти закончил, — пробормотал он. Но, конечно, “сейчас” никогда не наступило.
Я взяла тарелки и пошла мыть гору посуды.
Вода текла по моим рукам, которые давно потеряли всякий вид. Кожа сухая, ногти обломаны. Маникюр? Это слово уже давно было для меня чем-то из другой жизни.
“Когда?” — подумала я, опуская руки в мыльную воду. Когда у меня будет время для себя? Чтобы просто присесть, расслабиться, сделать что-то не для них, а для себя.
Я мечтала, что когда дети вырастут, мне станет легче. Что они будут помогать, поддерживать меня. Но они просто выросли, став большими версиями тех же самых себя. Вместо помощи я получала лишь больше просьб, больше вопросов, больше требований.
Не такой я представляла свою жизнь.
Когда я выходила замуж, мне было двадцать. Я мечтала, что у меня будет семья, дом, любовь. Но всё это растворилось в бесконечных днях, заполненных уборкой, готовкой и необходимостью быть для всех, кроме самой себя.
