– Малик-заде.
– Вы его знаете? – на Риту посмотрел мужчина, стоящий у изголовья потерпевшего на корточках: стройный, красивый. Явно не пассажир, водитель, врач, а похожий на спасателя американских пляжей. Пусть не в шортах и с голым торсом, а в тенниске и джинсах, но с бицепсами, вырывающимися из-под манжеты. Рита ответила почти гордо:
– Я – первая помощь.
Ответ был невпопад.
– Какая, к е… матери, помощь? Помогать некому. Парень – труп.
Мужчина в выражениях не маялся. До заокеанского боя он теперь не дотягивал. Молнией подумав про то, что всё-таки неплохо, что мат застрял у него на зубах, Рита зашла со стороны головы лежащего и глянула в лужу. Оттуда уловимо пахнуло приторной тёплой сладостью. Земля поплыла у женщины под ногами. Благо, вокруг стояли люди.
– Как это «труп»? – вместо бани Рите захотелось под ледяную воду.
– Сведение счётов. Мафия. Один выстрел в голову. Никаких шансов.
Выражение лица мужчины было явно не трагичным. Рита поняла почему: её жакет расстегнулся на одну пуговичку ниже положенной.
– Он же – борец, – она всё ещё цеплялась за возможную ошибку. Локоть правой руки ассоциативно обожгло теплом ладоней азербайджанца, побывавших там так недавно.
– В смысле?
– В спортивном. Должен был ехать на чемпионат Мира…
– Да? Вот вам и борец. Не за то боролся. Женщина, что с вами? Эй, народ, воды кто-нибудь дайте. Ну вот, помощь нашлась! Саму теперь тащить, как котёнка на спине. Женщина, вы меня слышите? – Рита почувствовала на своих щеках лёгкие похлопывания.
«А Всё-таки он – ничего, – подумала она, уловив приятный парфюм, смешанный с хорошим табаком, – а курить можно и бросить.»…
… – Марк, что стоишь без толку: помоги мне застегнуть цепочку, – Карина посмотрела на мужа в отражение зеркала, приподняла копну волос и склонила шею набок.
Мужчина ткнулся голым пузом в поясницу жены и сладко зажмурился:
– Надо говорить цепочку. Может не пойдёшь?
– Ещё как пойду, – Карина подставляла тело под поцелуи и думала о том, что хороший вечер с мужем будет, даст бог, ещё не один раз, а вот хороший вечер с подругами – кто знает: Светки не было шесть лет, – так говорила моя мама.
– И что? Моя тоже говорила «поклади» и «позвонят». От некоторых генных зависимостей неплохо бы избавляться. – Муж упорно добивался цели.
– Боже! как с тобой скучно: ты такой умный, – Карина развернулась и позволяла мужу теперь абсолютно всё.
После глубокого поцелуя Марк выдохнул:
– Я же – еврей. – Тут национальный вопрос нашёл на принципиальную независимость от национального вопроса. Карина фыркнула:
– А что же тогда не богатый?
– Зато щедрый.
– А ну да, границы твоей щедрости заканчиваются в аккурат на линии Красной. – Видимо, разговор на тему заводился не впервой, ибо мужчина тут же потерял интерес к тому, что делал.
– Ну извини, что не могу подарить тебе помещение для вашей листовки на главной улице. Ну извини. – Марк развернулся и собрался выйти из комнаты. Карина с усмешкой остановила:
– Куда пошёл? А кто поможет мне вдеть серьги в уши?
– Вдеть – это не ко мне. Я привык вынимать. С биржи. Сразу и помногу.
– Ну, Марик, – теперь голос гнусавил капризом.
Марк вернулся, взял серьги в руки:
– И зачем они тебе в бане? Не понимаю. Лишняя трата времени. И потерять можно.
– Потерять можно всё, – Карина с намёком посмотрела на отражение мужа и сделала театральную паузу. Мужчина вдел серьги одну за другой, едва прикоснулся губами к жениному затылку, молча вышел из комнаты.
