— И тебе Лёва не родной, ты тоже мимо не прошла.
— Это другое, – заспорила я, чувствуя внутренний протест от слов Камиля.
— В смысле, другое? – не понял парень.
Я пожала плечами. Глупо, но режут меня слова, что Лёва мне не родной. Раньше я внутренне кривилась от красивых фраз, что чужих детей не бывает, но видимо сейчас я доросла до понимания этого.
— Раз Лёва со мной, раз он под моей ответственностью, значит, он мой, – смогла я сформулировать. — И теперь я точно знаю – заберу его. Не смогу никому отдать, просто не смогу!
Это как Марика отдать.
Лёва столько времени с такой мамашей провел, только благодаря Кристине выжил. Я сама не идеал, и ошибаюсь много, но я точно знаю, что ни одного ребенка я никогда не обижу. Накормлю, успокою, утешу, разделю и радость, и печаль. И уж точно не буду валяться в наркотическом кумаре, пока ребенок надрывается от крика.
— Одна не справишься, – Кам притормозил у дома.
— Справлюсь!
— Потом обсудим.
Мы с Камилем поднимались домой… да, я уже привыкла считать эту квартиру домом. Опять. И к Камилю привыкла, я любить его не прекращала, просто забыла, каково это, а теперь вспомнила. Нас двое детей ждут, мы почти семья, которая скоро развалится типичным образом – мама останется с детьми, а отец станет свободным от любых обязательств.
Но я должна попросить Камиля о помощи. Пусть нажмет на свои связи, пусть сделает так, чтобы Лёву со мной оставили. Он может, я точно знаю!
— Мама? – удивился Кам, застав Лауру под дверью.
— Какого черта ты замок сменил? И… какого дьявола, прости меня Боже, эта опять здесь? – Лаура опустила руку, в которой звякнула связка ключей. — Что, все приблуду своего пытается повесить? Так я и…
— Замолчи. Сонь, иди домой, я скоро приду.
Я достала свои ключи, чем взбесила Лауру еще сильнее.
Наверное, еще недавно, услышь я подобные слова, поймай я подобный презрительный взгляд, я бы расплакалась. Либо при Лауре, либо убежала бы, и ревела в подушку. А сейчас меня это абсолютно не тронуло – пусть кем хочет меня считает. Хоть Мессалиной, которая с тысячей мужчин была.
Я хотела открыть дверь, но она отворилась перед моим носом.
— Ох, слава Богу, – воскликнула Алла Владимировна. — Я тут с детьми, слышу, как кто-то дверь пытается вскрыть, уже полицию набрать хотела, да вас услышала, – няня пренебрежительно оглядела Лауру. — Хм, такая с виду приличная.
Мне даже весело стало. Алла Владимировна приняла изысканную, как манекен в элитном магазине, Лауру за домушницу?! Прелесть какая.
— С детьми? – уловила Лаура главное. — С какими ДЕТЬМИ сидит эта женщина? У Сони есть еще ребенок, которого она на тебя повесить хочет? Сколько их, двое? Трое?
— Не твое дело. Прости, мама, но в подобном тоне я общаться не буду. Как остынешь – поговорим, – процедил Камиль. — А сейчас я очень невежливо захлопну перед твоим носом дверь, и можешь жаловаться отцу, и своим змеям из клуба садоводов, какой хреновый у тебя сын!
И Камиль и правда сделал это.
Он зашел следом за мной, и закрыл дверь. У Лауры перед носом.
— Она вернется, – сказала я.
— И не одна. С отцом, – пожал Камиль плечами. — Не думай об этом, я разберусь. Я сам-то задолбался думать о том, мой или не мой Марк, а уж выслушивать это я и вовсе не хочу.
Я пошла к раковине мыть руки, мне к детям хотелось как можно скорее. Потискать каждого, расцеловать в пухлые щечки. Лёва и Марик похожи, и в то же время разные. Мой Марик более капризный, неспокойный, а Лёва постоянно улыбается. И обе мордашки я хочу зацеловать, чтобы оба мальчишки начали смеяться, и хватать меня ладошками за волосы.
