Я дергаю дверь и впускаю прохладный воздух в салон. Выскакиваю из машины как черт из табакерки. Мне точно нужно расслабиться. Отдохнуть, поесть на крайний случай. И забыть этот свирепый, дикий и необузданный взгляд.
Бегу к ресторану и вижу, что девчонки не входят без меня, стоят прихорашиваются напротив огромного зеркала. Я быстро снимаю с себя куртку и стдаю в гардероб. Мне выдают номерок, и я кладу его в карман своих джинсов. Подхожу к девчонкам и смотрю на себя. Хоть и обтягивающие брюки, но свитер совершенно не для похода в ресторан.
Я же сегодня вообще как из-под палки в универ шла. Даже не планировала куда-то в люди выходить.
— Готова? Что он от тебя хотел? — спрашивает Вера.
— Да все по тому же — что проигнорировала я его просьбу остаться, — отмахиваюсь, даже вспоминать не хочется о нем.
— Но сейчас-то нормально поговорили? Ты, — она обгоняет меня и тормозит, вставая прямо предо мной, заглядывая в глаза. — Ты глупостей не наделала? Не вспылила?
Я делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю. Подруга знает меня лучше всех, только вот от ее познаний мне легче не становится.
— Вспылила. Он сказал, что я веду себя непрофессионально. А я дала ему совет, чтобы следил за другими студентами, а не за мной. И ушла, хлопнув дверью.
— Это круто! — говорит Катька и хлопает огромными глазами. — Хорошо, что ты скоро уедешь. Я слышала, что он взяток не берет, списывать и скачивать готовое не приемлет.
— В смысле? Он же только приехал, откуда такая инфа? — спрашивает Вера и нахмурено смотрит на Катю.
Ей, в отличие от меня, тут еще два года учиться.
— Он племянник нашего ректора, тут учился лет десять назад и в аспирантуре преподавал. Так вот с того времени и слухи. Это мне наша методистка сказала, она же рядом со мной живет, вот и предупредила по доброте душевной.
— Вот блин. Жалко, что наш препод с прошлого года не остался. Но зато понятно, почему его сменили. Молодому нужна работа… Ладно, потом будем думать, пошли есть и отдыхать.
Мы входим в зал и сразу замечаем, где обитает наша компания.
— Девчонки, мы вас уже заждались!— кричит Мишка и подзывает к себе.
Возле него за сдвинутыми столами как раз свободны три места, и мы начинаем протискиваться к нему.
— Да ладно, ждал, уже половину съел, — примечает Верка и смеется.
— Это с голодухи. Заказал, что быстрее всего принесут. Попробуй гренки — бомба! — поднимает тарелку, и подруга хватает полосочку жареного хлеба и откусывает.
— Я не хочу, — мотаю головой и сажусь рядом с Мишей.
— Ну и зря, они правда вкусные, — говорит Вера, и я смотрю на нее.
— Могу поменяться местами, будет удобнее у Миши таскать, — смеюсь, но Верка мотает головой и садится на стул, вешая сумку.
— Как вы там с преподам доехали? Он ничего не говорил? — спрашивает Костик и отпивает из своего бокала.
— Нормальный он мужик, только требовательный.
— А из-за Ильиной еще и злой будет, — говорит Эля, высовываясь из-под локтя Коли.
Опять я виновата.
— А я тут причем? — не тушуюсь и смотрю прямо ей в глаза.
Она смущается, отводит взгляд, будто не ожидала, что я отвечу ей. Но у меня никогда не было проблем с отстаиваньем своего имени. Но она поднимает на меня прищуренные глаза, будто где-то там под рукой Коли храброй водички попивает и смелости набирается.
Это настолько смешно, но только для меня. Потому что одногруппники молчат, смотрят на меня и на Элю и не пытаются влезть в наш конфликт. Или это не конфликт? Никто ее не поддерживает, все молчат. А она теряется. Как говорится, брякает невпопад, а потом прячется за Колей. Как сейчас — выглядывает и глаза свои выпучивает.
