Собственно, это верно не только по отношению к детям. Научные данные показывают, что есть очень чёткая корреляция между уровнем преступности (который можно принять за условный показатель состояния нравственности в обществе) и уровнем смертности в обществе (96). Жить в негативно заряженной среде очень трудно. Правда, если в отношении детей всё очевидно, то общий уровень смертности не говорит о том, что уходят самые невинные. Одних Бог забирает, как детей, раньше срока, чтобы они не заразились (97), или видя предел их сил в борьбе с внешним негативом, других же просто таким образом останавливают, так как они уже испили «чашу беззаконий» сполна.
Если учесть, что муж и жена – «одна плоть» – то их болезни с полным основанием можно называть общими (98). И в том, что один страдает из-за другого или для другого, нет ничего необычного и странного. Понятно, что мы говорим о семьях с довольно близким духовным контактом, когда духовные поля обоих людей в значительной степени переплетены и взаимопроникаемы. В такой совместной болезни, кстати, есть сильный потенциал выздоровления, потому что идёт совместная борьба друг за друга и синергетическое умножение сил.
Чем выше степень духовного совершенства человека, тем на большее количество людей распространяется его жертва. Недостижимый идеал такого человека – это Иисус, который «взял на Себя наши немощи и понес болезни» (99), и Чьими ранами мы исцелились (100). Исцеляя людей, Христос ничего не требовал взамен, даже покаяния. Так же Он пошел на крест, взяв грехи человечества. Страдания святых – это следующий уровень, при этом люди, которых они защищают, могут даже и не знать, что их беду принял на себя другой человек. Так, мы видим, что апостол Павел прямо говорит в своих посланиях, что страдал за других людей (101), которые, как видно, не знали об этом и, конечно, не желали этого. Но и более того, святой апостол фактически вменял такое поведение сильным людям в обязанность: «Мы, сильные, должны сносить немощи бессильных» (102).
Это и о наших детях, кстати, говорится тоже. Это они настолько сильны, что несут наши немощи. И ничего не требуют взамен, только молча просят о любви. И не считают свои болезни за наказание, и не ставят нам свои болезни в укор. Разве что потом, когда сами станут взрослыми, слабыми и немощными.
Пострадать за вины других – это, видимо, высшая степень милосердия: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (103). («Подставь другую щёку» тоже из этого ряда лечения другого человека.) Но в отличие от Христа, обычному человеку, наверное, не нужно бы осознавать такую свою ответственность за других, потому что главным фактором его болезни являются внутренние причины, его собственные вины.
б. Болезни «для» других людей
«За» и «для» представляет собой единую связку. Христос не просто так пострадал за нас, а для того, чтобы мы одумались.
Этот параграф даёт больше повода для оптимизма, потому что страдания детей на самом деле мало кого оставляют равнодушными. Мы, собственно, вообще способны сопереживать очень многим и совсем даже незнакомым людям. Стесняемся иногда, это есть, и по какому-то глупому предубеждению порой стараемся показаться хуже, чем есть на самом деле.
В болезнях детей всегда есть вина родителей, даже когда прямо их обвинить как будто бы не в чем. Ребенка положили в больницу с подозрением на желудочную инфекцию после того, как он целый день без мамы и папы пробыл у родственников. Там его, естественно, кормили абы чем и абы как, и каждый, кто там находился, предпочитал дать ребенку конфету или какую-нибудь взрослую колбасу, чем спорить с подопечным. Но наказаны на самом деле все, родители в первую очередь. Наказаны бабушка с дедушкой, что не взяли ребенка к себе (теперь бабушка вынуждена лечь с внуком в больницу, потому что у мамы на руках ещё один младенец), наказан папа, который каждый день возвращается с работы в 10 часов вечера и видит детей по сути только в один свой выходной, наказана мама. Бедные родственники тоже были выбраны неслучайно, но по сути дела их использовали, как был использован Навуходоносор для воспитания евреев. Они послужили орудием, и их поведение как нельзя лучше доказывает верность этой аналогии.
