Робин Уильямс. Грустный комик, который заставил мир смеяться - страница 22

Среди других студентов Джульярда того времени были Мэнди Патинкин, будущая звезда Бродвея и телевидения, он тоже был в группе IV, актер Уильям Херт из группы V и Келси Грэммер из группы VI, у которого сложилась очень успешная и долгосрочная карьера в ситкоме. А один из одноклассников станет важным доверенным лицом и источником моральной поддержки для Робина: поразительно высокий, по-мальчишески красивый молодой человек, недавно перешедший из Корнелля в Джульярд по программе для продвинутых студентов. Его звали Кристофер Рив.

Рив, выросший в Принстоне, Нью-Джерси, как и Робин провел несколько лет своего становления в замкнутом мире пригородных подготовительных школ, затем пробовал себя в региональных театральных компаниях, а перед тем как приехать в Джульярд путешествовал по Европе, участвуя в театральных постановках. Когда эти двое впервые встретились, то Робин предстал перед Ривом как «невысокий, коренастый, длинноволосый парень из округа Марин, Калифорнии, одетый в рубашку с галстуком, спортивные штаны и болтающий сто слов в минуту». Но, как и всех остальных, Кристофера окутало очарование его нового знакомого. «Я никогда не видел, чтобы в одном человеке было столько энергии, – говорил Рив. – Он был похож на воздушный шарик, который надули и отпустили. Я с трепетом наблюдал, как он практически отскакивал от стен класса и коридора. Сказать, что он постоянно ”включен“, – преуменьшение».

На занятиях Рив увидел, как Робин ставит в тупик и смущает своих учителей. Когда уроки проводила Эдит Скиннер, уважаемый педагог по речи и постановке голоса, Рив говорил: «Она ничего не могла с ним поделать». Пока Скиннер методично работала над тем, чтобы научить остальных фонетическому алфавиту и изменению гласных в зависимости от диалекта, а Рив старательно добавлял примечания к своим текстам, чтобы выучить новый акцент, Робин не делал ничего. «Робину это вообще было не нужно, – говорил Рив. – Он мог тотчас же выступить на любом диалекте – шотландском, ирландском, английском, русском, итальянском и на самолично изобретенном».

Некоторые курсы, казалось, были связаны с Робином на инстинктивном уровне, например курс по использованию масок, который вел французско-английский преподаватель Пьер Лефевр. Эти занятия требовали от студентов фокусироваться на языке тела, а иногда вообще не пользоваться речью. Вот как заведующая театральным отделением Марго Харли объясняла эти занятия: «Были нейтральные маски, закрывавшие лицо – это были маски мужские и женские, молодых людей, людей среднего возраста и пожилых – говорить было нельзя. Затем одевались комедийные маски – маски персонажей – и можно было говорить».

Цель масок, со слов Харли – изменить тело. «У актеров должно быть тело, которое может трансформироваться и меняться, рассказывать нам о персонаже, в которого актер перевоплощается. Эти маски помогают трансформировать вашу физическую форму, а многие актеры не могут это сделать. Мне кажется, для Робина это было одно из наиболее ценных занятий».

Но другие педагоги видели, что Робин как актер ограничен и с помощью чувства юмора старается раздвинуть границы. На уроках по технике речи Элизабет Смит говорила: «Я давала ему большие высокопарные стихотворения, чтобы он мог отдышаться и открыться. Я помню, задумывалась, как абсурдно выглядит, что я заставляю Робина этим заниматься, потому что в конечном итоге очевидно, что это было так далеко от всего, что он сделает. То, что у него есть будущее, не вызывало вопросов. Но оно явно не будет связано с цитированием высокопарных стихотворений». Смеясь, она добавила: «Он очень старался не плюнуть на все это, не сделать из этого шоу. Но не всегда справлялся. Просто не мог».