Жалобный визг отвлёк Витю от самокопания. Визг доносился от странного строения и переходил в пронзительный лай. Ему вторил грубый и почти такой же визгливый голос. Непонятно, кому он принадлежал – мужчине или женщине, но это было и неважно.
– Ах, ты окаянный! Дармоед, бездельник проклятый! Опять дрыхнешь, вместо того, чтобы огород сторожить! Почему у тебя свинья в огороде копается?! Вот я тебе, получай! Вот тебе!
Витя вскочил, это было выше его сил. Он терпеть не мог, когда обижали животных. Но вынести, чтобы при нем били собаку! Он и об усталости забыл, откуда только смелость взялась. – Бежим скорее! – крикнул он СЭМу.
– Зачем? – ответил СЭМ. Это отвратительное событие его нисколько не волновало. – Тебе какое дело?
– Как, какое дело? – возмутился Витя. – Она же живая! Ей больно! Если ты такой бесчувственный, то оставайся, я пойду один, без тебя!
Махнув на СЭМа рукой, Витя бросился бежать, охая и прихрамывая. И хотя бежать по полю адски трудно, он преодолел стометровку в рекордный для себя срок.
И вовремя. У сломанной загородки, окружавшей нелепый, словно слепленный из огромных коробок дом, метался на короткой цепи большой бело-рыжий пёс. Он пытался увернуться от палки в руках старого дядьки, но это плохо удавалось. Когда палка достигала цели, пёс жалобно взвизгивал, а хозяин довольно крякал:
– Вот тебе! Получай, окаянный!
Он уже занёс палку для очередного удара, но тут в его цепкую жилистую руку вцепился неизвестный мальчишка.
– Не смейте бить собаку, слышите, – кричал он, – я полицию позову!
Хозяин на минутку остановился и смерил Витю презрительным взглядом. Вблизи он не казался таким уж старым, но грязное морщинистое лицо со всклокоченной бородой было отвратительным. Легким движением, словно пушинку, бородач оттолкнул Витю и пронзительно закричал:
– Это ещё кто? Пошёл прочь, козявка, сейчас и тебе достанется, заступничек! – Бородач поднял палку и пёс, визжа, снова заметался под ударами.
Вите стало страшно. Он никогда не встречал таких людей. Такой и человека убить может. «Эх, надо было бы пистолет из сумки достать, – подумал он, – может быть, испугался бы?» Но возвращаться было поздно, И, судорожно сглотнув, Витя, не помня себя, бросился вперёд. Вот сейчас он схватит палку руками, и тогда… Он даже подумать боялся, что же будет тогда…
Но в это самое мгновение, страшный бородач вдруг замер и попятился назад. Водянистые глаза под мохнатыми бровями округлились, а лицо посерело от страха.
– Господи! Никак марсианин?! – зашептал он дрожащими губами.
Витя оглянулся. К ним грозно и невозмутимо шагал СЭМ, и вид у него был устрашающий. Глаза его пылали алым, он забыл надеть куртку, и экран на его груди бушевал всеми цветами радуги.
Витя едва не рассмеялся, увидев, такое впечатление СЭМ произвёл на злодея. Но вовремя остановился. Главное, чтобы тот ничего не понял.
СЭМ приближался, он уже коснулся загородки мощной металлической ногой, и она с треском рассыпалась.
Бородач икнул, и, пятясь, начал отступать к двери.
– Что происходит?! – вопросил СЭМ своим скрипучим голосом. Но ответа не дождался. Бородатая голова мгновенно скрылась в доме…
– Странный тип, – философский заметил СЭМ и углубился в изучение обстановки.
Витя не ответил. Не теряя времени, он бросился к собаке. Она стояла у конуры, поджав лапу, и жалобно скулила. Это был страшно худой и грязный пёс охотничьей породы. Цепь была обвязана вокруг его шеи, и от неё на теле образовались раны. Судя по всему, пёс был хороших кровей, и вряд ли с самого начала принадлежал страшному мужику. Скорее всего, пёс потерялся и случайно попал к своему новому хозяину.
