Родом из детства - страница 8

Пиво слегка горчило. Зато в голове постепенно прояснялось.

– Думаю, тебе нужно сменить профессию.

– Легко сказать.

– У меня есть кое-какие связи на телевидении…

– Ой, я тебя умоляю.

Я допил пиво. Скомкал банку.

– А ещё есть?

– В холодильнике три банки.

– Прекрасно.

Когда допили всё пиво, я неожиданно предложил:

– Давай съездим в «Нептун» и всё объясним.

Эту идею Ева поддержала с энтузиазмом.

– Заодно и пообедаем, – сказала она.

Мы вызвали такси и уже через полчаса были в ресторане.

Вместо официантки к нам подошёл импозантный мужчина с внешностью стареющего Джеймса Бонда. Он шагнул к нашему столику и склонил голову набок.

– Ева, что происходит?

– Я проспала, Эдуард Родионович.

– А вчера, – вклинился я, – у Евы был день рождения.

– Насколько я помню, – сказал Эдуард Родионович Еве, – вы родились в марте.

Ева вспыхнула:

– Откуда вам знать?! Вы что, присутствовали при родах?

– Допустим, вчера был день рождения… а сегодня?

– А сегодня день смерти, – вдруг сообщила Ева.

– Что?

– Ничего, – говорю. – Что не ясно? Человек желает отметить день своей будущей смерти.

Эдуард Родионович улыбнулся одними губами, натянуто и фальшиво, и язвительно проговорил:

– Поздравляю вас, Ева… Вы уволены.

– Спасибо, это мы тоже отметим, – я приосанился. – Меню, будьте любезны…

Эдуард Родионович с подчёркнутым достоинством закинул голову вверх и, глядя куда-то в потолок, высокомерно бросил:

– Я пришлю официантку.

И с запрокинутой головой Эдуард Родионович унёс себя прочь от нашего столика.

– Какой самовлюблённый индюк, – восхитился я, глядя ему вслед.

– Скорее петух, – возразила Ева. – К тому же он светло-синий.

– Что это значит?

– Ну, голубой… Гомосексуалист.

– Да ну?

– Ну да.

Я закурил и, сощурившись, посмотрел на Еву сквозь дым:

– Ты вчера обманула меня.

– Я тебя умоляю, – отмахнулась она. – Нужна была веская причина для приглашения. Но смерть мою мы отпразднуем по-настоящему. По-взрослому. Ты это отлично придумал.

– Да, придумщик из меня – что надо!

– Ты не сердишься?

– Сердиться на людей – себе дороже. Я стараюсь принимать человека таким, каков он есть. Каким бы он ни был.

– Это удобно.

Подошла бывшая в недавнем прошлом коллега Евы.

Мы быстро наелись и напились.

Денег я не жалел. Сделанный нами заказ намного превышал наши чревоугоднические возможности.

Мы были сыты и пьяны, но выпивку и еду всё подносили и подносили. К десерту мы даже не притронулись.

Тосты провозглашал я, и мы выпивали не чокаясь.

Я говорил:

– Друзья, о покойниках либо хорошее, либо ничего. Я с лёгкостью следую этой неписаной традиции. Ибо я, как и многие из нас, любил покойную. Правда, я не знал её так близко, как вы, но я убеждён, встреча с ней была не случайна. Так было уготовано судьбой. Согласитесь.

– Однозначно, – заметила виновница нашего «торжества».

– Я мог бы часами перечислять достоинства покойной…

– Давай, мы никуда не спешим!

– Хорошо, – я скорбно помолчал, собираясь с мыслями. – Во-первых, покойная была красива. Она клёво целовалась и была неутомима в сексе. Она имела чувство юмора, а среди женщин это огромная редкость.

– Точно! – живо подтвердила покойная.

– Она любила жизнь во всех её проявлениях, и я, если честно, не мог бы представить её постаревшей. Случись с ней это – она бы сильно страдала от несовместимости весёлой бесшабашной натуры и возраста. Поэтому я рад, что Ева останется в наших сердцах и в нашей памяти вечно молодой. За Еву! Пусть земля ей будет пухом!