Читать онлайн Тим Грейди - Роковое наследие. Правда об истинных причинах Холокоста

© 2017 by Tim Grady. Originally published by Yale University Press. Печатается с разрешения Yale University Press при содействии литературного агентства The Van Lear Agency LLC

© Оформление, ООО «Издательство АСТ», 2019

Посвящается Виктории

Когда я только начал думать об этой книге, жестокие события Первой мировой войны казались далеким прошлым. Экстремальные проявления шовинистического национализма, расизма и поощряемого государством насилия, мнилось, постепенно угасали, в то время как либерализм, толерантность и международное сотрудничество понемногу – но всегда лишь эпизодически – расцветали. Но 2016 год определенно уничтожил часть этого оптимизма. Можно лишь надеяться, что столетие Первой мировой войны напомнит нам о важности диалога и взаимопонимания как внутри государств, так и между ними. Написание книги такого масштаба требует осознания этих ценностей. Вот почему я в неоплатном долгу перед архивариусами и библиотекарями Британии, Германии, Израиля и США, которые любезно помогли мне в исследованиях для этого труда. Их советы по сбору источников, давно забытым материалам и даже лучшим местным ресторанам были неоценимы.

И все же в первую очередь эту книгу сделала возможной доброта моих друзей, родных и коллег. Поэтому моя глубочайшая благодарность Мэтью Штиббе и Ханне Эвенс, которые при всей занятости потратили время на чтение каждой страницы черновика. Их тактичные и взвешенные советы не только указали мне на важные упущения, но и побудили обдумать иные аспекты темы. Каролина Шарплз, Гевин Шаффер, Нил Грегор, Матиас Зайтер, Алана Винсент, Тони Кушнер, Клаус Гитингер, Аня Леберт и Рори Касл – все они оказывали мне неоценимую поддержку на всем протяжении пути обсуждением разных сторон этой обширной истории. И еще я хотел бы поблагодарить Хизер МакКеллем и Рейчел Лонсдейл за огромное усердие, с которым они вели этот проект с начала до конца.

Я благодарен всем моим коллегам из Честерского университета – историкам и археологам, которые с течением времени сделали кафедру таким уютным и дружелюбным местом для работы. И нужно сказать, что во многом это стало возможным благодаря продуманному руководству декана факультета гуманитарных наук Роба Уорнера, но еще и благодаря компетентности и доброжелательному отношению заведующего кафедрой Кита МакЛея. Наконец, я хотел бы поблагодарить Орлу, Фриду и Викторию. Книга посвящается Виктории, которая не только поддерживала меня на протяжении всего пути, но и читала многочисленные черновики рукописи.

В августе 1914 года в популярном издании «Berliner Illustrierte Zeitung», запечатлевшем самые выразительные образы борьбы Германии в Первой мировой войне, была опубликована фотография кавалерийского батальона, который гордо выступал по главной магистрали Берлина – Унтер-ден-Линден. Взгляд останавливается на центральной фигуре в военной форме, сидящей верхом на могучем боевом коне. Склоняясь к двум штатским, бегущим рядом – оба немного неуместно одеты по-праздничному, – солдат в последний раз прощается с ними, прежде чем отправиться на фронт. Когда разразилась война, такие сцены происходили в больших и малых городах по всей Германии.

Газета не упомянула, что все трое изображенных на фотографии – немецкие евреи. Солдатом, рвущимся в бой, был юный студент из Берлина Вилли Лиманн, а двумя пешеходами – берлинский инженер Фриц Шлезингер и его молодая жена Эмма^>1.

Лиман и чета Шлезингеров занимают типичное место в истории Первой мировой войны: они заметны как немцы и невидимы как евреи. В ходе войны почти 100 000 немецких евреев несли военную службу в качестве солдат, матросов, пилотов и штабных. Но в основном всех этих людей поглотила война. Еврейских мужчин и женщин, работавших в госпиталях, на полевых кухнях или заводах, также трудно отыскать. То же относится и к немецким евреям – предпринимателям, военнопленным или интернированным гражданам, находящимся за границей. Сама типичность многих еврейских судеб помогла выявить их военную роль на фоне общего пейзажа Первой мировой.

По контрасту, найти примеры ярко выраженного еврейского военного опыта, когда евреи внезапно стали заметны, намного проще. Самое очевидное – история антисемитизма. В Первой мировой войне хватало антисемитских инцидентов, причем самыми распространенными были обвинения в наживе на войне дома или в уклонении от военных действий на фронте. Но именно печально известный еврейский ценз 1916 года, когда Военное министерство приняло решение подсчитать еврейских солдат в вооруженных силах, чаще всего определял историю немецких евреев в войне^>2. Нет ни малейшего сомнения, что антисемитские нападки привлекли к немецким евреям внимание общественности.

Но такие примеры могут легко увести по неверному пути. Большую часть времени опыт, который немецкие евреи переживали в связи с конфликтом, был не исключительным, а совершенно обыкновенным^>3. Основная задача этой книги, автор которой принимает за отправную точку идею еврейской «нормальности», – вписать евреев в контекст общей истории Германии в Первой мировой войне. А это означает, что имеет смысл рассматривать евреев как активных участников немецкой военной истории задолго до того, как они стали ее жертвами. Существует вполне понятное стремление исследовать историю жизни евреев в Германии, ведя отсчет с финальной точки, будь то 1933, 1938 или даже 1941 год^>4. Но если писать эту долгую историю в обратном направлении, становится гораздо сложнее восстановить радости, скорби и потери, которые немецкие евреи, как и остальная часть немецкого народа, испытали во время Первой мировой войны. Снимая покровы с этих историй, книга берет за основу равную значимость как историй на различных фронтах, так и жизни в тылу. Различные пространства, в которых евреи и остальные немцы переживали Первую мировую войну, никогда не были изолированы друг от друга. Перемены дома или на передовой всегда были взаимоотраженными^>5.

Где бы ни приходилось выживать – в затопленной траншее во Франции, в подводной лодке в Северном море или на фабрике в Руре, – судьбы людей были связаны друг с другом крайне тесно. И потому в большинстве своем немецкие евреи не «сражались на разных войнах», а, напротив, по шею увязли в том же самом кровавом конфликте, что и остальные немцы^>6. Они сражались в боях бок о бок с другими немцами, умирали вместе с ними на тех же грязных полях или вместе тонули в тех же ледяных морях. Дома члены еврейских общин страдали от экономических трудностей, умирали от голода при катастрофических перебоях с продовольствием и были вынуждены бороться за жизнь в нетопленых домах – но в ту пору так жили почти все остальные немцы. И потому не было никакого особого «еврейского пути» в годы Первой мировой, этот конфликт переживали различными способами и евреи, и немцы^>7.

Тот факт, что евреи испытали опыт войны не как часть особой субкультуры, а как часть более широкого общества, не заслуживал бы дальнейших комментариев, будь это история массовой культуры или городской среды^>8. Но исторические ставки, пошедшие в ход в Первой мировой войне, были, конечно же, куда выше^>9. По сути, война была столкновением наций, империй и народов, это была попытка одной державы подчинить другую. Этой цели удавалось достигать с помощью индустриализованного ведения войны. Пулеметы, артиллерия, танки, подводные лодки и газ – все было пущено в ход, чтобы убивать врага. Целые экономические системы и целые культуры были направлены на обеспечение победы. И потому увечья, раздавленные тела и массовая гибель стали неотъемлемыми элементами Первой мировой войны. Она породила неописуемые потери, боль и страдания. После нее осталось около 10 миллионов погибших, 20 миллионов раненых, 9,5 миллионов насильственно перемещенных, и еще много больше жизней изменились навеки.

Это был не просто конфликт на почве массовых разрушений, а конфликт, в котором евреи были полноправными участниками. И книга подчеркивает именно этот факт. Мы придерживаемся точки зрения, что немецких евреев следует рассматривать как «соавторов» формирования того, что быстро обернулось кровавым и бесчеловечным конфликтом, ибо они разделяли надежды и ценности со многими другими немцами^>10. И если мы справедливо признаем евреев активными участниками конфликта, это означает выход за пределы довольно упрощенного регистра еврейской лояльности, патриотизма и героизма. Статистика участия в военных действиях, Железные Кресты, героические рассказы о сражениях и безмолвные военные мемориалы охватывают лишь малую часть конфликта^>11. В самом деле, фокусироваться лишь на торжественной стороне дела значит замалчивать ужасы реальной войны. Евреи появились в ней не только как герои и жертвы, но и как подготовленные убийцы, культурные пропагандисты и горячие сторонники войны^>12.

При огромных масштабах смерти, разрушения и страдания в истории Германии времен Первой мировой очень мало светлых моментов. Но в таком случае Германия отнюдь не единственная страна с весьма неприятной историей конфликта. У всех воюющих держав есть свои проблемные эпизоды: у британцев – политика в Ирландии, у французов – ответ на масштабные армейские бунты в 1917 году. И Германия не исключение. В ходе конфликта немецкая армия вторглась в Бельгию, оккупировала большую часть Восточной Европы, применяла химическое оружие, использовала принудительный труд людей и начала кампанию ничем не ограниченных военно-морских действий.

Тем не менее семь аспектов военно-экономической деятельности Германии, которые подробно обсуждаются в основных главах книги, заслуживают особого внимания. Первый из них касается огромного воодушевления войной в первые месяцы, когда евреи и остальные жители Германии часто позволяли своим патриотическим чувствам сорваться с цепи. Второй – вопрос всеобщей войны. С самого раннего периода распорядок жизни всех оставшихся дома был направлен на военную экономику: школы закрывались, ценные продукты выдавались по карточкам, а экономика все сильнее подчинялась нуждам армии. Третий аспект – разрушение культуры. Почти во всех слоях общества приветствовалось насилие и разрушение вражеской культуры – они воспринимались как законные способы вести войну