В аэропорт трезвого на сей раз Витю отвозил тот же сотрудник турфирмы.
Вите было грустно покидать Город. Он его полюбил, трепетной, пытливой и честной любовью. Полюбил как настоящего друга, который подставил ему плечо в трудную минуту. Полюбил как отца, который дал ему дельный добрый совет и путевку в жизнь. Полюбил как брата, с которым делил невзгоды.
Городу Витя тоже пришелся по сердцу, ему нравились деятельные ребята.
Подходя к стойке регистрации на рейс до Родины, Витя еще чувствовал на своей спине ласковый взгляд из-под густых седых бровей Города и испытал прилив благодарности. «Надо Куряпину отплатить, и отплатить щедро, с походом, горкой, – думал Витя. – Подарю-ка я ему туристическую путевочку в дальнюю страну и сам приеду в аэропорт проводить… А там, чтобинтересней поездка проходила, бумажничек куряпинский вытащу и жене его подсуну в сумку… То-то мужик повеселится!» Витя сладко порывисто вздохнул.
– Виктор! Виктор, наконец-то я тебя нашла!
«Кто мне может кричать?» – подумал Витя. Он обернулся и – не побоимся этого слова – обомлел. Перед ним стояла Лена.
– Виктор, я так переживала: ты случайно свой бумажник засунул в мою сумку, и я увезла его с собой. – В руке Лены был зажат Витин, потертый коричневый бумажник. – Как же ты прожил все это время без копейки денег?
Лена за эти дни загорела, и ямочки на ее щеках загорели, и морщинки у глаз тоже. Да что там говорить! – загорела вся ее улыбка. А глаза выцвели до небесной голубизны.
– Витя, когда мы расставались, ты хотел мне чтото сказать, а я поторопилась и уехала, но… Но мне кажется, я знаю, что именно ты начал тогда говорить.
– Что? – потянулся к ней Витя.
– То же, что и я хочу сказать тебе с той самой минуты, когда тронулся мой автобус.
Икота, икота, перейди на Федота, С Федота на Якова, С Якова на всякого…
(поговорка)
Сегодня у Якова Борисовича выходило на «отлично». Сегодня он наконец получил новую машину. И именно ту, что хотел весь номенклатурный период своей жизни. Заветная марка, любимая модель, кузов с оттенком мечты, внутренняя обивка – цвета исполнения желаний. Комплектация у авто – класса люкс, как у перезрелой невесты из однодетной семьи потомственных торговых работников. В таких, если покопаться, среди многого ненужного отыщется совсем небывалое. Наконец, и самое приятное, – платить за автомобиль Якову Борисовичу не пришлось ни копейки. Машиной Якову Борисовичу Целкингу дали взятку, и тот взятку принял.
Сейчас Яков стоял в своем гараже и глубоко, если так можно выразиться, щурился. Даже, если, опять же, можно так выразиться, щурился вдвойне, потому как не от металлического блеска наручников на запястьях это делал, а от счастья.
Взяткодатель оказался человеком приличным, свои обещания выполнил, и передача прошла безупречно. Это ли не счастье? – Вот гляжу я на тебя, Яков, и думаю, – вместо приветствия, нарушая очередной острый приступ подкатившего к горлу Якова Борисовича счастья, проговорил, заглядывая в ворота, член правления Альберт Альбертович Федотов, – какой же ты надежный и серьезный мужик. Все-то у тебя по-людски. И гараж, и машина, и дача, и, надо полагать, семья.
– А что это ты, Альберт, про такое заговорил? – обнаруживая изрядную проницательность, ответил Целкинг и переложил специальную салфетку для протирки автомобильной оптики в левую руку, освобождая правую для пожатия.
Рукопожатие вышло крепким, надежно замыкающим отношения солидных зрелых мужчин.
