Роман-откровение врача-диетолога - страница 16

Ральф хотел только одного: убежать из этой комнаты, скрыться от этого резкого голоса и жесткого взгляда, который внимательно следил за его реакцией не без некоторого удовольствия, спрятаться от этого хищника, уже почуявшего запах крови и хладнокровно объявляющего о своем желании лишить свою жертву права на существование.

– Отлично, Франсуа, вам осталось только прислать мне письменное уведомление о том, что вы разрываете наше сотрудничество, да выплатить мне положенную компенсацию, и тогда я уйду без шума.

– Но, Ральф, разве вы забыли, что срок вашего контракта истекает в этом месяце? Я просто не хотел бы его продлевать, вот и все. Что касается компенсации, то от ее выплаты освобождает меня один пункт нашего контракта – это случай совершения вами грубой ошибки, понесшей за собой тяжелые последствия… например, провалившееся дефиле.

– Но… но я останусь, по крайней мере, в числе ваших акционеров?

– С минимальным числом акций, дорогой Ральф, поскольку я должен был приступить к накоплению своих капиталов после того, как выкупил ваш дом. И только в трех обществах. К сожалению для вас, не очень прибыльных. Я даже подумываю, не стоит ли мне распустить одно или два из них.

Пятнадцать лет назад адвокат Ральфа предупреждал его о такой опасности. Но, прижатый к стене Франсуа Рабу, он вынужден был против своей воли согласиться на его условия: передача акционерному обществу 90 % своих акций, а также право на использование его «ярлыка», то есть имени. Затем пришел успех, и он стал считать себя неуязвимым. Какое заблуждение!

Рабу поднялся с видом обвинителя, произнесшего речь:

– Ральф, я считаю, что тем для беседы у нас больше нет. Будет лучше, если вы воздержитесь от посещения вашего бывшего кабинета, ваши личные вещи доставят вам домой. В случае ваших возможных необдуманных заявлений в прессе, я, не буду этого скрывать, обвиню вас в клевете. Вы знаете мои возможности, поэтому я призываю вас к осмотрительности. Со своей стороны, я, через нашу пресс-службу, сделаю заявление о том, что мы с вами, по обоюдному согласию, решили прекратить сотрудничество. Я вас не провожаю, дорогу вы знаете.

Ральф встал и молча, расправив плечи, вышел вон. После пятнадцати лет честной и добросовестной службы его выгнали, как какого-то проходимца.

Люсио вошел в буфетную взять кусочек нежирного мягкого сыра. Пусть он будет чуть сладковат, пожалуй, стоит рискнуть. Он с удивлением подумал, как забавно, что какой-нибудь пустяк, вроде этого дурацкого сыра, в определенной ситуации, вроде этой, может иметь огромное значение.

Молодой врач вошел в палату, осторожно прикрыл за собой дверь и взглянул на Сару. Он заметил, что она причесалась и слегка подкрасила губы. Как всегда, когда он внимательно на нее смотрел, он невольно вздрагивал. Временами у него возникало желание обнять эту, до неправдоподобия худенькую девушку, спрятать ее на своей груди, закрыть ее всю собой. Если бы он послушался своих желаний, он прижал бы к себе ее голову и покрыл бы ее лицо поцелуями, осторожно гладил бы ее по спине, чтобы девушка поняла, какую нежность она в нем вызывает. Он хотел бы суметь передать ей, ее истощенному телу силу, которая в нем бурлила.

Сара, в свою очередь, тоже разглядывала молодого доктора, восхищаясь его атлетическим сложением и мускулами, которые угадывались даже под медицинским халатом. Она ловила себя на мысли, что ей нравятся черты его лица и ей приятно, когда он дотрагивается до нее. А потом случилось невероятное – она почувствовала, как в ней пробудилось смутное желание и быстро воспламенило ее тело, до сих пор скованное ледяным холодом от постоянных отталкиваний и небрежения, которые она встречала. Очень давно она не чувствовала ничего подобного. Она даже забыла, насколько это приятно. Они хотели остаться вдвоем. Чтобы говорить часами напролет.