Роман-откровение врача-диетолога - страница 15

– «Выдающийся живот ради ничем не примечательного дефиле». Мне очень неприятно, Ральф. Фото в самом деле сделано с такой точки, с которой ты кажешься… как бы это сказать… немного полноватым. Но это только вопрос выбора ракурса.

Повисло молчание, а затем Ральф расхохотался:

– Это верно. Впрочем, как раз сегодня у меня назначена встреча с доктором Сориным, которого мне порекомендовали, а уж он-то вернет моей фигуре мальчишескую стройность. Я позвоню тебе завтра, выбрось это из головы, выпутаемся как-нибудь, как всегда. Trust me, lady![1]

Положив трубку, Ральф почувствовал, что он далеко не так уверен в благоприятном исходе, как только что продемонстрировал. Жизнь – это череда столкновений, из которых он выходил победителем но сейчас он боялся, сражаться ему предстоит с противником много сильнее его самого.

Вот уже полчаса кутюрье ждал в приемной своего шефа, а секретарша все не приглашала его войти в кабинет президента компании. Обычно, даже если Франсуа Рабу еще доделывал какую-то работу или отдавал последние распоряжения по телефону, Ральф все равно заходил в кабинет, устраивался на диване и листал журналы, пока бизнесмен не усаживался в кресло напротив.

А сейчас, похоже, Рабу держал себя с надменной бесцеремонностью всемогущего хама, намеревающегося заставить заплатить провинившегося за «провал» дефиле. Без всяких экивоков.

Наконец дверь отворилась. Кутюрье удивился, увидев на лице «мецената» улыбку вместо непроницаемого, холодного лица, которое тот напускал на себя, когда хотел грубо отчитать своих подчиненных. Напротив, директор извинился, уверил, будто не знал о том, что Ральф ждет его так долго, и пригласил войти в кабинет. Эта любезность еще более всколыхнула подозрения Фаррелла.

– Ну что ж, бедняга Ральф, сегодня вы проглотили горькую пилюлю.

– Я бы сказал, что для кутюрье это было скорее унижение. В любом случае – это тайные козни критики.

– Вот как? Мне кажется, вы слишком оптимистично смотрите на вещи. А я – нет. Как вам известно, Высокая мода в структуре бизнеса является убыточным предприятием, и я сохранял ее только из-за имиджа и желания иметь от нее хоть какой-то продукт. Но уже несколько месяцев количество заказов на некоторые ваши изделия и аксессуары стремительно падает.

– Ну, Франсуа, вы же отлично знаете, что именно сейчас японский рынок малоактивен, а американцы вынуждены были от нас отказаться из-за прогрессирующего снижения курса доллара.

– У вашего последнего дефиле был шанс вернуть их в число наших клиентов, однако вы не смогли! В самом деле, нужно восстановить свое имя, и как можно быстрее!

– До показа следующей коллекции осталось всего полгода.

– И нет никакой гарантии, что она принесет больший доход, чем эта.

Капли холодного пота побежали по спине у Фаррелла.

– Что вы задумали?

– Вы знаете мое к вам расположение, дорогой Ральф. Но в первую очередь я должен вести себя как руководитель, ответственный за свое дело, предприятие, которое дает возможность, прямо или косвенно, жить нескольким тысячам людей.

– Вы собираетесь урезать мне зарплату и проценты с продажи коллекций?

– Боюсь, этого будет недостаточно.

– Вы хотите сказать… – судорожно сглотнул кутюрье, начиная наконец понимать истинные намерения своего шефа, на чьи средства существовал он и его искусство, – что вы… вы указываете мне на дверь?

– Как вы думаете, что я вам отвечу? Вам удалось всех восстановить против себя. Сегодня с восьми часов утра мой телефон разрывается от звонков наших акционеров и партнеров. Они считают, что вы не заслуживаете больше того, весьма значительного содержания, и вы непременно должны знать, что это мнение тех, кто вкладывал в вас деньги. Я не могу больше их обманывать.