Вариант снять квартиру с будущими сокурсницами отметался родителями сразу. «Сначала кто-нибудь приведет мальчика, а там и до разврата недалеко», – говорила мама. Были и другие тревоги: я могла потеряться, или кто-то мог обидеть. Второе опасение тоже имело сексуальный подтекст. Но главной тревогой всегда оставался разврат. А когда я возражала, что мама все придумывает, то она заверила, что точно знает. А что, собственно, она знает? «Тебе такое еще рано рассказывать».
Оставался еще замечательный вариант жить совсем одной, но это слишком накладно, да и опять же разврат. Родителям и в голову бы не пришло, что человеку хочется самостоятельности, самому строить свой быт, отдыхать по вечерам от людей. Жить одной? Подозрительно. Интересно, а зачем?
И это моя интеллигентная, образованная, вроде бы современная мама! Был у нее какой-то пунктик на эту тему, причем только насчет меня, как мы потом с сестрой выяснили. Помню, читаю какой-нибудь любовный роман, а мама следит так внимательно и изредка спросит:
– Ну как? Нравится? Интересно? А вообще там все неправда.
– Что неправда? – удивляюсь я.
– Ну как там описываются все вот эти… – Слова «секс», разумеется, в нашей семье не существовало. – Ну, низменное показывают возвышенным и прекрасным, любовью называют. Но все не так. Во-первых, это больно. Во-вторых, то, что женщины получают удовольствие, – это миф. В-третьих, неправда, что мужчины так проявляют свою любовь. Это просто похоть и ничего более. А еще бывают болезни и нежеланная беременность. Ну это я так, на всякий случай. Ты читай, читай. Но в голове держи, что все неправда.
Так во избежание разврата я все-таки оказалась дома у тети Марины и дяди Вали. У них было двое сыновей, друзья моего детства. Одного из них звали Кади.
– Конечно, конечно, Анечка поживет у нас первое время, – хлопотала вокруг меня тетя Марина.
– Как-то я не привык жить в одном доме с девочкой, – выдал дядя Вали. – Квартира у нас трехкомнатная: есть наша комната, спальню сыновей отдадим Ане, они пока поспят в гостиной, но как ты себе это представляешь? Понравится ли им это? Они сейчас в таком возрасте – вдруг начнут из дома уходить, еще женятся неизвестно на ком. Нет, Марина, какое-то время мы потеснимся, но потом обязательно найдем Анечке общежитие или комнату с хозяйкой.
И эти туда же. Обязательно нужна хозяйка, надсмотрщица.
– И как я сама не подумала? – всплеснула руками мама. – Хорошо, Вали, я пока тут, в Москве, поищу что-нибудь, подумаю еще, куда Аню определить.
Все три недели, что мама была со мной в Москве, она водила меня повсюду чуть ли не за ручку. Нет бы объяснить, как пользоваться метро, где что написано, – она просто шла впереди, как заправский генерал, а я покорно семенила следом, размышляя, какая же у меня умная мама и как много она всего знает.
С жильем мама, однако, так ничего и не придумала, а ей пора было возвращаться домой. В последний вечер она грустила на кухне, подперев щеку кулаком.
– Как же ты будешь без меня, одна? – повторяла она, вздыхала ежеминутно и бросала на меня сочувственные взгляды, будто провожала на фронт.
– Ну как же одна? – возразила тетя Марина. – А я на что?
– Марин, ну ты же не будешь с ней каждый день везде ходить. Ей в институт, потом обратно. А вдруг в поликлинику понадобится?
«А я же и правда не смогу. Мама дорогу знает, а я нет. Ой, а что же я буду делать? Эта Москва такая большая и непонятная», – внутренне запаниковала я.
