Поскольку папа всегда был для всех своим парнем, у него было много полезных знакомств. Он увлекался спортом и за свою жизнь с кем только не побывал в командах по футболу и волейболу. Одним из таких людей оказался брат тогдашнего министра здравоохранения, а сам министр жил в соседнем от нас доме. Близкими друзьями они не были, но были добрыми соседями. И папе пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы пойти к нему и узнать, есть ли в этом году бюджетные места и как их получают.
Оказалось, что буквально на днях на республику выделили два места, их еще никому не успели отдать, и министр, услышав, что я иду на красный диплом и мечтаю учиться в Москве, сразу сказал, что одно из них мое.
– Это получается, мы теперь что-то должны? – с порога спросил нас растерянный папа. – Он ничем не интересовался, ни на что не намекал…
– Ну нет, – возразила мама. – Такого великодушного и честного человека деньги только оскорбят.
Но она все равно съездила в какое-то секретное место, где достала золотые запонки с бриллиантами и бутылку дорогого коньяка. Когда папа принес подарки, оказалось, что министра нет дома, поэтому он просто оставил пакет его жене.
– Миша, да что ты? – ахнула та. – Меня муж ругать будет, не возьму.
– Скажи, что я настоял, пусть меня ругает.
В тот же вечер в одиннадцать часов раздался звонок в дверь. Я посмотрела в глазок и увидела там министра здравоохранения с его дочкой. Испугавшись, я убежала в комнату, крикнув родителям, чтобы открыли дверь.
– Вы эту коробочку возьмите, – услышала я чужой голос из коридора. – Спасибо, конечно, но не стоило. Миша, ты же не думаешь, что это я тебе по знакомству? Помогать одаренным студентам – святое дело и моя обязанность. Они же гордость республики. А коньяк выпьем с тобой, заходи завтра.
Когда он ушел, мама бросилась в слезы.
– Миша! Какой ты молодец, какой человек! Посмотри, как тебя в городе уважают. Сам министр здравоохранения…
Я стала врачом-ординатором в Москве просто потому, что министр оказался, как сказала мама, исключительным человеком. Наконец-то другой город, наконец-то самостоятельность.
* * *
Но самостоятельности не случилось.
– Ты будешь жить у тети Марины и дяди Вали́, – непреклонно заявила мама на следующий день. – Я уже позвонила и договорилась.
Это были наши близкие друзья и соседи, которые переехали в Москву. Мы поддерживали с ними теплые отношения. Тетя Марина – врач-гинеколог, кандидат наук и преподаватель. Дядя Вали – физик, доктор наук. Да у нас вообще весь двор такой был – люди интеллигентные, физики, академики, историки, в общем, из одного культурного пласта. У нас даже вопрос религии или национальности ни разу не поднимался. А кроме того, махачкалинский двор – это не просто соседи, а почти что родственники, семья. Так что отправить меня к тете Марине и дяде Вали было абсолютно естественно.
Я, конечно, возмутилась и заявила, что в Москве роскошные общежития и я хочу жить там. Мама скрипя зубами собрала мои вещи, собралась сама, и мы отправились на разведку, понимая, что над семьей нависла угроза неизбежной взятки, – комнат мало, а желающих много.
Знаменитое московское общежитие, в котором все мечтали поселиться, на деле оказалось вонючим грязным бараком, как в самых депрессивных фильмах про российскую действительность. К тому же оно явно было переполнено, студенты жили чуть ли не друг на друге. И это здесь надо выбивать место за взятку? Нет уж, спасибо.
