– Спасибо, Леша, – она произнесла это так проникновенно, что пришлось отвернуться и сделать глубокий вдох, чтобы прийти в себя.
Он ответил после паузы, но всё равно хрипло.
– Один я бы не справился. И ты бы не справилась. Только вместе. Дойдем, не бойся.
На этот раз в ее улыбке сквозило недоверие.
Беда
– Скорая? Скорая?! – кричала Оля в трубку, словно во время революции дозванивалась в Кремль. – Пожалуйста, скорее! – она не выдержала и заплакала. – Мой сын, шесть лет. Судороги, температура. Он и кричать не может. Мне кажется, дыхание останавливается! Казахская 15а, квартира 16, – на том конце провода терпеливо расспрашивали: фамилию, имя, но она, ничего не соображая, закричала: – Боже мой, да приезжайте же скорее! Я здесь всё расскажу, только спасите его.
Опустив трубку, она вцепилась в руку ногтями, разрывая кожу до крови. Это чтобы успокоиться. К Елисею надо вернуться спокойной, ему и так тяжело. Сморгнула слезы, несколько раз глубоко вдохнула и поспешила в спальню.
– Елисеюшка, как ты? – склонилась над постелью. Сын был страшно бледен, просто салатного цвета, который она так ненавидела. И не отзывался. Только маленькая ручка сжала ее указательный палец, да дыхание, замершее на мгновение, вырвалось с всхлипом, а потом опять утихло. Ей хотелось вскочить, достать зеркальце, приложить к его носу, чтобы убедиться, что он дышит, только еле слышно, но было страшно убрать ладонь и никогда не ощутить его тепла. И она сдержала себя. Сидела рядом, мерно раскачиваясь.
В детской всё было обставлено с любовью, несло покой и радость, передавало ребенку заботу родителей, даже если их не было рядом. Кроватка с полупрозрачным пологом, на котором нарисованы золотые звезды. Удобный стол для компьютера: на полочках аккуратными стопками лежат диски, все подписаны, чтобы не приходилось перерывать целую кучу в поисках нужного. Рядом стол для учебы. По бокам полки для книжек, в тумбочке место для тетрадей. Есть и игрушки. Часть из них – самые красивые и любимые – разместились на подоконнике среди роз и гиацинтов, на книжных полках и у Елисея в кровати. Под кроватью большой ящик с теми игрушками, которые использовались реже. Свет в комнате регулировался, можно включить ярко и приглушенно, надо только покрутить ручку, точно громкость убавить. А в новой квартире, Оля обязательно сделает теплые полы, чтобы можно было ходить босиком и не бояться простудиться.
В новой квартире… Она чуть опять не зарыдала. Если с Елисеем что-то случится, никакая квартира ей будет не нужна. Как она с Гришей встретится? Он, конечно, никогда и ни в чем ее не обвинит, он не такой. Но куда ей от себя деться? Где она его упустила, где? В школе какая-то эпидемия? На улице что-то подхватил?
Приедет скорая или нет? Что если они обиделись, что она не назвала полные данные и не приедут? Может, еще раз…?
В дверь требовательно позвонили, и она рванулась в коридор.
На пороге стоял белобрысый парнишка лет восемнадцати. Почему‑то в камуфляже и с шипастым браслетом на запястье. Но он держал обычный медицинский чемоданчик, и единственное, о чем могла думать Оля: «Неужели не могли прислать кого-нибудь постарше?»
– Скорую вызывали? – голос у него был приятный, а на душе сразу стало спокойней. Будто кто-то разом вынул из нее переживания.
– Да, проходите, пожалуйста, – она отступила.
– Вам плохо? – он пригляделся к женщине.
