Занервничали провайдеры, возмущаться начали, а старец им:
– Видите ли, дело в чём. Стоит на нашем оборудовании межсетевой экран, он же фильтр своеобразный. Вы люди грамотные, понимать должны. Всё-таки уж слишком разная у нас с вами аппаратура, без этих экранов не сконнектить. А у них, в свою очередь, фича такая: режет фейки – и всё тут, а вместо них моделирует визуальный образ истинного замысла. Так что не обессудьте, молодые люди: что заложили, то и увидели. Так-то вот!
Провайдеры, однако, не были бы теми, кем были, если бы тут же и смирились с таким конфузом. А потому с возмущением отвергли все инсинуации и потребовали предоставить им возможность устного комментария своего замысла.
– Почему же не дать, конечно, дадим. И даже микрофон для этого предоставим. Только у этого микрофона фича такая… (Провайдеры вздрогнули.) Режет фейки – и всё тут. Он их запикивает, а правду спокойно пропускает, говорите на здоровье.
Выпустили к микрофону первого мудреца из тех самых «санитаров леса» – не забыли ещё? Они умеют словеса плести не только письменно, но и песни петь: и дрю-дрю-дрю, и так, и этак. И льют воду, и льют, заслушаться можно. Красота! А в стакан заглянул – пусто! Только тут даже такой могучий талант не сработал. Стоит, песни распевает – рот открывается, а в лесу только и слышно: пик, пик, пик, пик.
Только собрались провайдеры опять возмутиться, как среди сплошного пиканья раздалось на весь лес:
– Во, блин, попали!
– Вот видите, – опередил норовящих разразиться негодованием провайдеров старец, – правду пропускает. И впрямь, попали вы…
И как будто завьюжило слегка, и как-то неуютно сделалось…
Старец между тем продолжал:
– Вы вот лохмотья-то нашли, а «Ямахи» свои, – он кивнул в сторону снегоходов гостей, – заменить на что попроще не догадались, радетели народные. И питьё с собой нескромное притащили. Думали, не наше дело?
Декабрь обернулся к своим братьям:
– Ну-ка, братец Февраль, что у них там?
Совсем уж молодой юноша быстро вскочил и затараторил:
– Коньяк «Реми Мартен Луи Тринадцатый Чёрная жемчужина», микс множества коньяков выдержки от сорока до ста лет, стоимость свыше пятидесяти тысяч долларов США, среди почитателей – Её Величество королева Елизавета Вторая и сэр Уинстон Черчилль.
Тут юноша запнулся и после небольшой паузы произнёс:
– Впрочем, в кейсе вон той «Ямахи» лежит бутылка с коньяком того же названия трёхлетней выдержки, ценности не имеет.
За одним из столов послышался отчётливый скрежет зубов. Седобородый, не обращая внимания на посторонние звуки, благосклонно поблагодарил юношу и обратился к гостям:
– Знаете, в чём ваша ошибка? Мы – сказочные персонажи и очень дорожим любовью и памятью людей, в отличие от вас, сколько бы красивых слов вы этим людям не говорили. Поэтому только тупой и бесчувственный человек, не понимающий такой простой истины, мог додуматься сделать нас соучастниками своих грязных делишек. Мы могли бы продемонстрировать модные у вас нынче политкорректность и толерантность и отказать вам, сославшись на недопустимость тринадцати месяцев в году (суеверные, мол), или ещё чего-нибудь в том же духе, но не будем этого делать.
Старик перевёл дыхание. На поляне стояла тишина, и только тихонько потрескивали угли в костре.
– А то могли бы и вовсе вас не принять. Подумаешь, что с нас взять? Может быть, мы и не существуем вовсе? Только когда мы получили ваши презентации, совсем тоскливо стало. Это что же с миром делается, если уже сказочных персонажей в реал потянули – тёмные дела творить? И решили всё-таки встретиться да самим посмотреть: может быть, ещё не всё потеряно? Ведь вы когда детям своим сказки рассказываете, вы же точно понимаете, где Свет, где Мрак, где Добро, где Зло, где Правда, где Ложь. Да и сами это знали, когда маленькими были. Что же с вами такое сделалось, что всё с ног на голову перевернулось?
