Ариана поспешила отвернуться, не желая вступать в перестрелку взглядов, которая могла плохо закончиться для неё.
Дариус Сант не только был похож на Вендера Хайна чернотой своих волос и мужественным разворотом плеч, но и стоял на иерархической лестнице в двух ступенях от него. Отказать ему было так же трудно, как и двум другим отдыхавшим здесь господам, и Ариана отлично понимала, что только покровительство Хайна оберегает её сейчас.
«Надолго ли?» — пронеслось в её голове и Ариана ощутила у сердца болезненный укол. Вендер был ей хорошим другом уже не один год — но не более того. Хайн легко приглашал в свою постель самых разных женщин, но надолго не оставлял там никого. А саму гетеру и вовсе держал на расстоянии вытянутой руки. Иногда Ариана вообще сомневалась, что Хайн способен полюбить.
— В Империи становится скучно, — заметил Валентайн, поудобнее устраиваясь на своей скамье. — Сант, вы, должно быть, соскучились по войне?
— Не очень, — хмыкнул тот. — У меня достаточно рабов. Если хотите организовать новый сумасбродный поход наподобие тех, которыми развлекались наши отцы — вам лучше обратиться к патрицию Хайну, а не ко мне.
Вендер промолчал. Он отлично понимал, в какую сторону движется разговор. Именно его семья завоевала славу на войне с Короной Севера, окончившейся более семи лет назад. И именно его род в мирное время проиграл больше всего.
Хайны привыкли воевать. Сама руна, покровительствовавшая им, требовала постоянной войны, покорения новых и новых врагов. Рим же уже давно предпочитал военным походам кровавые игрища на арене, оргии в закрытых атриумах и бесконечное многообразие марок вина.
— На вашем месте, господа, я бы сосредоточился на зрелищах, ради которых мы собрались здесь. По крайней мере до тех пор, пока ваши собственные схватки не станут более непредсказуемыми, чем бои рабов.
Валентайн и Сант переглянулись.
— Он сравнил нас с рабами, — заметил Сант.
— А я не удивлён, — ответил Валентайн, — Хайн никогда не понимал, что значит быть вежливым, как патриций. Слишком привык к своей солдатне.
— Зато ваша мать-галлка знала, как общаться с истинными патрициями слишком хорошо, — вклинилась Ариана.
— На вашем месте, я бы не лез в разговор мужчин, — ответил Валентайн.
— На вашем месте, я бы не забывал, в чьей ложе нахожусь, — произнёс Хайн, не оборачиваясь к нему. — А раз уж вы заговорили о войне, то да. Я скучаю по ней. Я люблю видеть кровь на своём мече, а не на чужом. И мне жаль, что император не решается двинуться ещё дальше на восток — но воля Юпитера священна, и я не собираюсь спорить с ней.
— На восток… — протянул Сант. — Восточные провинции и без того вот-вот развалятся по частям. Говорят, они даже эдайн не способны удержать в узде — что уж думать о том, чтобы покорять новые народы.
— Господа, господа! — перебил их Луцио, до того молчаливо стоявший в дальнем углу, — сегодня чудесный день! Игрища обещают множество сюрпризов! Оставьте политику в покое, поговорим лучше о них!
— Поговорим о них, — согласился Хайн, — Слышал, вы принимаете ставки? Не боитесь, что я подыграю своему фавориту?
— Ваша честность превыше любых подозрений. Но кто же ваш фаворит?
Вендер усмехнулся.
— Барс. Но я ещё не решил, какой. Внимание, кажется, сейчас фаворит определит себя сам.
